За столом, заставленным пивными банками, сидел крупный мужчина с бритой наголо головой. Его звали Зуб, и он был главарём местной банды, державшей в страхе весь район.

Перед ним, нервно переминаясь с ноги на ногу, стоял тощий, суетливый парень по кличке Шнырь — лучший информатор Зуба.

— Говори, — коротко бросил главарь, не отрывая взгляда от своего стакана.

— Зуб, это верняк, — затараторил Шнырь. — Я точно видел. Проследил. Подпольный химеролог, сто процентов!

— Доказательства?

— Ну… — замялся Шнырь. — Я, конечно, фотки пытался сделать, но было темно, камера ни черта не взяла. Но я всё видел своими глазами! У него была псина, мощная такая… Она там всех порвала!

Зуб слегка подался вперёд, и свет лампы упал на его лицо. Шрам, пересекающий левую бровь, и холодные, ничего не выражающие глаза.

— Всех — это кого?

— Тех тварей, что со Стены прорвались. Их там штук тридцать было, а может, и все пятьдесят. Его псина их в клочья рвала, как щенков. А они, твари эти, под конец вообще с ума посходили. С окон прыгали, друг на друга кидались, лишь бы до неё добраться.

Зуб задумчиво побарабанил пальцами по столу. На его лице впервые промелькнул живой интерес.

— Интересно… Химеролог на нашем районе.

— Вот именно! — подхватил информатор. — Я пробил его по базам. Он там обычным врачом числится. Ветеринаром. Никаким химерологом, по крайней мере официальным, и не пахнет.

Зуб усмехнулся. Уголки его губ едва заметно дёрнулись.

— Ещё лучше. Значит, работает тайно. То, что надо.

Он откинулся на спинку кресла, и его лицо снова скрылось в тени. Мысли текли медленно и расчётливо. Его банда, «Молотобойцы», была не самой сильной в городе, но достаточно жёсткой, чтобы держать свой район.

Они занимались крышеванием, мелкими грабежами — стандартный набор для уличной группировки. Но Зуб был амбициозен. Он уже год, если не все два, думал о том, чтобы выйти на новый уровень.

А для этого нужны были звери.

Простого огнестрела и Дара, даже сильного, уже было недостаточно, чтобы считаться серьёзной силой. Каждая уважающая себя банда имела в своём арсенале боевых животных. Сильных, смертоносных, способных наводить ужас одним своим видом. Он как раз задумался о том, чтобы прикупить себе парочку. А тут такой подарок судьбы.

Зуб снова посмотрел на Шныря.

— Значит, говоришь, одна из его тварей так хороша?

— Ещё как! — кивнул тот. — А ещё он одну тварь какую-то утащил, видимо, для экспериментов.

— Ну, отлично. Бери парней, — он кивнул на дверь, за которой слышался гул голосов, — и идите к этому химерологу. Приведёте его сюда.

Шнырь просиял.

— А можно его хоть попинать для приличия?

— Можно, — разрешил Зуб. — Но не сильно. Он должен на нас работать. И ещё и платить нам должен. Поэтому просто покажете силу.

Он ухмыльнулся, обнажив зубы, один из которых действительно был металлическим, оправдывая его кличку.

— И не ссыте. С одним животным, даже сильным, справится любой Одарённый. Это не такая уж большая проблема. Проблема — это когда у врага десять-двадцать тварей, которые работают в паре с Одарёнными, плюс огнестрел. Вот это то, что нужно нам. И то, чего мы должны опасаться от других. А один химеролог с одной собакой… — он махнул рукой. — Просто закуска.

Шнырь понимающе кивнул.

— Будет сделано, Зуб.

Он развернулся и вышел.

Через минуту дверь снова открылась, и он вернулся в сопровождении ещё пятерых крепких парней. Компания из шести человек, вооружённых ножами и кастетами, двинулась к выходу из подвала, чтобы нанести ночной визит в тихую ветеринарную клинику на окраине их района.

Болота близ Петербурга

Виконт Рудольф Геннадиевич Костенко — один из самых уважаемых учёных-биологов Российской Империи, стоял на краю небольшой поляны и хмуро разглядывал плоды работы своей гвардии.

Место было паршивое. Заболоченное озеро в нескольких часах езды от города, куда в последние годы повадились ездить экстремалы. Сюда, где тварей видели крайне редко, любили выбираться на пикники отпрыски богатых родов, а сильные Одарённые разбивать лагеря, чтобы похвастаться своей смелостью.

Глупость полнейшая, но людям нужен был адреналин и повод попонтоваться.

Рудольф Геннадиевич всегда считал это дуростью. Особенно в последние две недели, когда в этом «тихом» районе участились нападения. Именно это и привело его сюда.