Видимо, переживает, что мы тут все с родословной, а он, судя по всему, с самых низов. Для него некромантия будет в первую очередь не магией, а ремеслом, прикладным искусством. Значит, на лекциях будет скучать. И, если не ошибаюсь, Альберт ему не нравится. То есть еще больше, чем остальные.

– Замечательно, – пробормотала я и повернулась к третьему.

– Может, не надо, – тихо начал тот.

– Ну! – прищурившись, поторопила я.

– Септукус Тихий, – со вздохом произнес худой сутулый темноволосый юноша с черными глазами. Руки всегда спрятаны в рукава. На Земле его назвали бы фриком, а здесь – некромант.

Я его уже видела в академии, и заметно, что он интроверт еще в большей степени, чем остальные некроманты, и любит эту магию беззаветной любовью. Вон как бережно прижимает к себе учебник, иногда поглаживая его.

Повернувшись к следующему, я услышала быстрое:

– Лоренцо де Луна.

И парень отвернулся с пренебрежительным видом. Видимо, думает, как бы я не стала с ним флиртовать. Еще один изумительно красивый мужчина с зелеными глазами и серебристыми волосами. Одет аскетично, но со вкусом. Если учесть его внешность и то, что он некромант, то… ему конец. На него будет охота со стороны всей женской половины академии.

Характер у него, по первому впечатлению, циничный и расчетливый. Он собирается выжать все, что можно, из профессии и использовать это во благо себе. Выгода для него не пустой звук, и постоять за себя умеет, но его это не спасет. Посмотрев на парня с сочувствием, я повернулась к последнему.

– Марк Финнеган, – энергично представился невысокий, жилистый паренек с копной рыжих волос и умными, быстрыми глазами-изюминками. Смотрел он дружелюбно, но был похож на того, кто даже оскорбления произносит с широкой улыбкой. С такими сложнее всего, добиться от них чего-либо бесполезно. Но опыт общения с подобными людьми у меня был.

– Замечательно, – широко улыбнулась я. – Буду с вами дружить.

– Не надо! – нахмурился Лоренцо.

– У некромантов нет друзей, все нас избегают, а иногда нужен тот, кто поможет, хотя бы советом, – просветила я их.

– Мы не хотим! – выразил общее мнение Септукус.

– Да меня не волнует, – хмыкнула я. – Я сказала, вы приняли к сведению.

Я тоже была немного упрямой. Если мне нужна помощь одногруппника, то они мне ее окажут. А то я могу быть настырной и общительной. О чем им и сообщила.

– Кажется, она – общительный некромант, – трагическим голосом сообщил всем Марк.

Не то чтобы… Я покосилась на этих пятерых и, наверное, на их фоне все-таки – да.

В этот момент по каменным коридорам разнесся мелодичный, зовущий звон, и мы, приоткрыв тяжелую дубовую дверь, вошли в небольшую, уединенную аудиторию. Она оказалась на удивление прохладной и погруженной в полумрак, где редкие солнечные лучи едва пробивались сквозь высокое узкое окно.

Дубовые полки до самого потолка были заставлены древними фолиантами в потрескавшихся кожаных переплетах и причудливыми черепами неведомых существ. По периметру, застывшие в вечном молчании, стояли аккуратно собранные скелеты мелких тварей, а в середине аудитории строгими рядами высились шесть простых столов. Много места было оставлено для преподавателя и его демонстраций.

Мы едва успели рассесться, причем я поспешила занять для себя самый задний стол. Отсюда все равно было прекрасно видно, а вот если начнутся практические демонстрации, я бы предпочла наблюдать за ними с почтительной дистанции. Нас еще на Земле, во время обучения, водили в морги… Так что я кое-что знаю про магию смерти. М-да…

Из коридора начал доноситься отчетливый перестук каблуков, и у меня мелькнула догадка, что профессор Блэк, вопреки ожиданиям, может оказаться женщиной. Вот дверь бесшумно отворилась, и на пороге возникла пожилая красивая женщина, одетая в элегантное черное платье чуть ниже колен и туфли на высоких каблуках. Поверх наряда была наброшена бархатная мантия, заколотая изысканной брошью в виде стилизованного черепа, у которого вместо глаз поблескивали темные, бездонные драгоценные камни.

Ее седые волосы были убраны в строгую, но на удивление изящную прическу. Глаза – умные, живые, с насмешливыми лучиками у уголков. Она была потрясающей.

– Приветствую вас, мои юные скелетики, на первой лекции по некромантии, – улыбнулась она обворожительной улыбкой, в то время как в глазах моих одногруппников отразился настоящий шок и вселенский ужас.

Профессор, как выяснилось, была не только женщиной, но и принадлежала к тому редкому типу некромантов, которым нравятся коллеги по цеху и которые с удовольствием с ними общаются.

Довольно улыбнувшись про себя, я впервые в этом странном мире подумала, что учеба здесь может оказаться невероятно интересной.

– Вижу, вы уже поняли, что я хорошо отношусь к коллегам по цеху. И, по моим наблюдениям, единственная девушка в группе, – ее взгляд скользнул по мне, – тоже из наших.

Получив от меня подтверждающий кивок, она продолжила; ее голос звучал бархатисто и убедительно:

– Некроманты, которые не замыкаются в себе, а открыты миру, обладают сногсшибательным обаянием, против которого мало кто может устоять.