— И?

— Компоненты спрятаны в тайниках по всему городу. У меня есть карта с метками. Семь точек, семь веществ. Нужно собрать их все, чтобы синтезировать антидот.

Кобрук смотрела на меня так, словно пыталась поставить мне диагноз.

— Вы хотите сказать, что великий Снегирев устроил… квест? Спрятал лекарство от смертельной болезни как пиратский клад?

— Именно так. Знаю, звучит безумно…

— Звучит как бред горячечного больного! — она резко встала, прошлась по кабинету. — Тайники, карты, зашифрованные послания… Разумовский, вы уверены, что это не чья-то злая шутка? Или фальшивка?

— Уверен. Формула подлинная — я проверил по стилю, почерку, даже по составу чернил. Это рука Снегирева.

Точнее, Фырк проверил. Он же рассказал про эту тайную комнату. Но об этом она знать не должна.

— Допустим, — она остановилась, скрестив руки на груди. — Допустим, я вам верю. Что вам нужно?

— Люди и транспорт для поисковой операции. Семь человек для семи точек. У меня уже есть Величко, Фролов, Муравьев. Нужны еще Артем из реанимации, Кристина из хирургии. И Вероника Орлова…

— Стоп, — она резко повернулась ко мне, ее взгляд стал жестким. — А вы? Вы тоже поедете?

— Естественно, я должен…

— Нет, — отрезала она. — Категорически нет. Вы — мозг этой операции. Единственный, кто понимает что тут происходит. Единственный, кто может справиться с любым медицинским форс-мажором в больнице, если что-то пойдет не так. Что будет, если с вами что-то случится? Если вы попадете в аварию, провалитесь в старый колодец или отравитесь древними испарениями в одном из этих тайников?

Об этом я тоже думал.

Я незаменим не из-за своих талантов, а из-за уникальности ситуации. Только я знаю всю картину целиком. Но сидеть в тылу, когда мои люди рискуют… это было невыносимо.

— Вы остаетесь здесь, — продолжила Кобрук, и ее голос не оставлял пространства для споров. — Будете координировать операцию из этого кабинета. Принимать доклады, решать проблемы, готовиться в общем. И заодно присмотрите за вашим… консультантом.

— Серебряным?

— Именно. Я не доверяю этому типу. Менталист в моей больнице — это как бомба с часовым механизмом. Неизвестно, когда рванет и кого зацепит.

Она права. Оставлять Серебряного без присмотра — все равно что оставить лису в курятнике. Слишком умный, слишком опасный, слишком непредсказуемый.

— Хорошо. Но нам все еще нужен седьмой человек. Надежный, решительный, способный действовать в нестандартной ситуации.

Я хотел было предложить Киселева — старый интриган, но опытный и хитрый, — но Кобрук посмотрела на меня со странным выражением.

В ее уставших глазах смешались вызов и какая-то давно забытая, почти девичья ностальгия.

— Разумовский, ответьте честно. Вы мне доверяете?

Вопрос не застал меня врасплох.

Да. Без всяких сомнений. Она была из старой гвардии — тех, для кого долг был выше личной выгоды, а клятва Гильдии — не пустыми словами, выжженными на красивом дипломе.

— Больше, чем многим, Анна Витальевна.

— Хорошо, — она решительно встала. — Тогда седьмой буду я.

— Вы?! — я не смог сдержать удивления. — Но вы же…

— Что? Старая? Административный работник? Забыла, что такое полевая работа? — она усмехнулась, и в этой усмешке на мгновение мелькнула тень той молодой девушки, которой она была тридцать лет назад. — Разумовский, я начинала санитаркой в полевом госпитале во время пограничного конфликта с Туркестаном. Видела три эпидемии, две локальные войны и один государственный переворот. Думаете, меня испугают какие-то пыльные тайники?

Железная леди оказалась боевой валькирией в отставке. Кто бы мог подумать. Мир в очередной раз показал, что не стоит судить о людях по их должностям и седым волосам.

— Но больница…

— Справится несколько часов без меня.

Профессиональное выгорание. Оно настигает всех, даже самых сильных. Даже она, несгибаемая Кобрук, устала от этой бесконечной бюрократической мясорубки.

И теперь хватается за шанс снова почувствовать себя лекарем, а не администратором. Снова оказаться на передовой, а не в штабе.

Я ее понимал.

— Хорошо, — кивнул я. — Так и поступим.

— Созывайте всех, — улыбнулась она. — Будем спасать этот город. И плевать, что для этого придется играть в пиратов, ищущих сокровища капитана.

За полчаса кабинет главврача преобразился до неузнаваемости.

Документы исчезли в шкафах, уступив место оперативной необходимости.

На огромном столе, который обычно служил ареной для бюджетных баталий, теперь была разложена карта Мурома. Современная, спутниковая, с нанесенными на нее красными метками из пожелтевшего документа Снегирева.