Сашко, похоже, разозлился. На скулах его заиграли желваки, а рубль в руке закрутился с ускоренной быстротой.

— Короче, Крас, ты мне нихера не нравишься.

Я развёл руками.

— Ну, я как бы на дружбу не набивался.

— Но я человек не кровожадный. Меня не интересуют изощрённые методы казни для устрашения остальных. Меня не интересуют твои физические или душевные страдания. Но я вижу, что ты толком ничего сказать не можешь.

— Хорош, я чётко всё объяснил.

— Что ты объяснил, сявка малолетняя? Скажи спасибо, что жив ещё. В общем, назначаю тебе штраф. За всю эту байду ты мне должен десять лямов.

— Долг этот, даже если бы я его признал, отдал бы очень не скоро. Но почему-то мне кажется, что твой суд похож на беспредел. Давай найдём арбитра, пусть рассудит.

— Арбитра ты уже нашёл, это я! — ощерился он. — Значит так. Давай десять лямов и расходимся, как в море корабли.

Да-да, конечно, если бы я был таким тупым, чтобы отдать ему бабки, он бы меня точно не отпустил. Доил бы до конца жизни.

— А если десять лямов до конца недели не сможешь предоставить, пойдёшь бегунком к Жану. Он начинает дело. Пока что в школе, а со временем будет расширять. Ты можешь отказаться, но в этом случае я всё равно своё возьму. Ты парень молодой, здоровый, продадим твои органы. Ты понял?

Я не ответил и глянул на Князя. А он-то приободрился, скотина, уже не выглядел подавленным от своих предательств.

— Нормально, Крас, — сказал Князь. — Не кипишуй. Ты меня знаешь. Я тебя не обижу. Ты всё равно ещё три недели назад хотел ко мне бегунком идти. Ну вот.

— Я хотел зарабатывать деньги, — ответил я. — А сейчас ты будешь забирать всё.

— Всё или нет, буду я решать, — пояснил Сашко. — Посмотрим, на что ты годишься. Пока, как я вижу, ни на что. Ты даже врать нормально не умеешь. Всё, свободен.

— Довезёте хоть до города-то? — спросил я.

Сашко прищурился и щёлкнул пальцами. Торпеды выволокли меня наружу.

— Телефоны отдайте.

Один из них достал все три мои телефона и бросил на землю передо мной.

Они развернулись и пошли. Троица боевиков, Сашко и Жан. А этот хер не то что не подошёл и не попробовал поговорить, он даже не обернулся, вновь обретя свою царственную походку рядом с Сашко.

Я двинул на парковку и вызвал такси. Пока ехал домой, послал сообщение Пете. Написал, что дело пошло и что хочу с ним встретиться. Он ответил, что можно завтра после обеда.

Времени было уже прилично, и дискотека в школе давно уже началась. Увидел кучу пропущенных от Насти и позвонил ей.

— Насть, слушай, тут такое дело.

— Да, я уж поняла, — спокойно ответила она. — Что опять какое-то важное?

— Не сердись, не получилось у меня.

— И предупредить не получилось?

— И предупредить не получилось. Как только появилась возможность, сразу тебе позвонил.

— Ясно… Да я не сержусь, не сержусь…

— Ладно. А ты не пошла?

— Нет.

— Блин.

— Да, вот такой вот блин, — согласилась она. — А ты где сейчас?

— Домой еду. Минут через тридцать буду.

— Ну, давай, счастливого пути, — сказала она и отключилась.

Отключилась, но ненадолго, потому что когда я приехал домой, поднялся к себе, минут через пять появилась она. Позвонила в дверь и зашла красивая, накрашенная, нарядная, с сумасшедшей причёской и нормальными, а не зелёными волосами. В общем, немой укор.

— Какая красавица, — похвалил её я.

— Да… — пожала она плечами и вздохнула. — Вообще-то, в этих танцевальных вечерах нет ничего интересного. Давай, наконец, займёмся наведением порядка…

Она старалась не подавать виду, но была явно расстроена, огорчена и разочарована. Она готовилась, наряжалась, и всё это сгодилось лишь для того, чтобы раскладывать по полкам книги и бельё.

— А знаешь что? — сказал я, глядя на неё.

— Знаю, — пожала плечами она.

— Ну, хорошо. Тогда…

— Что ты делаешь? — удивилась она.

А я расстегнул и скинул рубашку, начал стягивать джинсы.

— Что ты делаешь, Серёжа?

— Я переодеваюсь.

— Переодеваешься? Зачем?

Я вытащил из кучи новые джинсы, купленные недавно с Грошевой в дорогом магазине. Нашёл новую рубашку и пиджак, откопал новые кроссовки. Настя следила за мной с интересом и даже под конец начала улыбаться.

— А ты ничего так, — усмехнулась она, — подкачался, да?

— То ли ещё будет, — подмигнул я ей.

— И зачем ты это всё надел?