Гестия пожала плечами.

– Это было лучшим решением, не безукоризненным. Сейчас я покровительствую огню. Я меркну на общем фоне. Никто больше на напишет эпическую поэму о поступках Гестии. Большинство полубогов даже не останавливается, чтобы поговорить со мной. Но это не существенно. Я поддерживаю мир. Я даю плоды, когда необходимо. Ты способен на такое?

– Я не знаю, что вы имеете в виду.

Она изучала меня.

– Возможно, пока нет. Но скоро. Ты продолжишь свой поиск?

– Поэтому вы здесь - чтобы предупредить меня, что я не должен идти?

Гестия покачала головой.

– Я здесь потому, что пока все остальные терпят поражение, пока другие все могущественные боги ушли на войну, я все, что осталось. Дом. Домашний очаг. Я последний олимпиец. Ты должен вспомнить меня, когда столкнешься со своим последним решением.

Мне не понравилось, каким образом она закончила фразу.

Я посмотрел на Нико, затем обратно в теплые светящиеся глаза Гестии.

– Я должен продолжать, моя госпожа. Я должен остановить Луку... я имею в виду Кроноса.

Гестия кивнула.

– Очень хорошо. Я не могу оказать большего содействия за рамками того, что я вам уже сказала. Но ввиду того, что ты сделал мне пожертвование, я могу вернуть тебя к твоему домашнему очагу. Я увижу тебя еще раз, Перси, на Олимпе.

Ее тон был зловещим, как будто наша следующая встреча будет несчастливой.

Богиня взмахнула своей рукой, и все поблекло.

Внезапно я очутился дома. Мы с Нико сидели на кушетке в доме моей мамы в Верхнем Ист-Сайде. Это было хорошей новостью. Плохой новостью было то, что все остальная часть гостиной была занята Миссис О'Лири.

Я услышал приглушенный крик из спальни. Голос Пола сказал:

– Кто поставил эту меховую стену перед дверным проемом?

– Перси?
– крикнула моя мама.
– Ты здесь? С тобой всё в порядке?

– Я здесь!
– прокричал я в ответ.

– Гав!
– Миссис О'Лири попыталась свернуться кольцом, чтобы найти мою маму, сбивая картины со стен. Она встречалась с моей мамой до этого лишь один раз (долгая история), но она ее обожает.

Решить задачу заняло у нас несколько минут. После уничтожения большей части мебели в гостиной и, вероятно, сведя наших соседей с ума, мы вызволили моих родителей из ванной на кухню, где мы расселись вокруг кухонного стола. Миссис О'Лири все еще занимала целую гостиную, но просунула свою голову сквозь дверной проем на кухню, поэтому могла видеть нас, что доставляло ей счастье. Моя мама кинула ей десятифунтовую колбасу из говяжьего фарша, которая исчезла в ее глотке. Пол разлил лимонад остальным из нас, пока я давал объяснения по поводу визита в Коннектикут.

– Итак, это правда, - Пол уставился на меня так, будто бы прежде никогда не видел. На нем был белый купальный халат, теперь покрытый шерстью адской гончей, а его волосы с проседью торчали во все стороны.
– Все разговоры о монстрах, и полубогах... это действительно правда.

Я кивнул. В конце прошлой осени я объяснил Полу, кто я. Моя мама меня поддержала. Но до этого момента я не думал, что он действительно поверил нам.

– Извиняюсь за миссис О'Лири, - сказал я, - погром в гостиной и все такое.

Пол засмеялся, как будто был восхищен.

– Ты шутишь? Это удивительно! Я имею в виду, когда я увидел отпечатки копыт на "Приусе", я подумал: может быть. Но это!

Он похлопал Миссис О'Лири по морде. Гостиная застряслась - БУМ, БУМ, БУМ - что означало одно из двух: или полицейский наряд взламывал дверь, или Миссис О'Лири виляла своим хвостом.

Я ничего не мог с собой поделать и улыбнулся. Пол был действительно хорошим парнем, даже если он был моим учителем английского в такой же степени, как и отчимом.

– Спасибо за то, что не волнуешься, - сказал я.

– О, я волнуюсь, - уверил он, распахнув глаза.
– Я просто думаю, что это удивительно!

– Да, итак, - сказал я, - ты можешь быть не так вдохновлен, когда услышишь, что происходит.

Я рассказал Полу и маме о Тифоне, богах и битве, которая непременно произойдет. Затем я поведал им план Нико.

Мама сжала пальцами стакан с лимонадом. На ней был прежний голубой фланелевый купальный халат и волосы, завязанные сзади. Недавно она начала писать роман, как она хотела сделать годами, и я мог бы сказать, что она продолжала работать поздно ночью, потому что круги под ее глазами были темнее, чем обычно.

За кухонным окном серебряный лик луны освещал цветочную кадку. Я принес магическое растение с острова Калипсо прошлым летом, и оно цвело как ненормальное под заботой моей матери. Запах всегда успокаивал меня, но также заставлял и грустить, потому что напоминал мне об утерянных друзьях.

Мама глубоко вздохнула, как будто бы она думала, как сказать мне нет.

– Перси, это опасно, - сказала она.
– Даже для тебя.

– Мам, я знаю. Я могу умереть. Нико объяснил это. Но если мы не попытаемся....