Крючков моего жеста не понял и продолжил переливание из пустого в порожнее. Давно прошли и пять минут, и десять, но Крючков настырно до неприличия, выполняя указание своих учредителей, все терзал меня и терзал, то прося, то требуя объяснить да рассказать про факты, якобы оказавшиеся в моем распоряжении…

Наконец я просто не выдержала и хлопнула ладонью по столешнице.

— Хватит, — сказала я и встала, — мне надоело. Я считаю наш разговор бессмысленным и напоминаю вам, что отведенные вам пять минут прошли полчаса назад. Мне нужно работать. Вам, наверное, тоже, и я вас больше не задерживаю.

В этот момент дверь моего кабинета распахнулась и влетела Маринка, держа обе руки на груди.

— Оля, — задыхаясь, произнесла она и замолчала, глядя на Крючкова.

— Мандарин убежал? — понадеялась я.

У Маринки глаза расширились еще больше, она молча замотала головой. Я растерянно переглянулась с Крючковым. Он пожал плечами. Я откашлялась, встала с кресла и быстро подошла к Маринке.

— Что происходит? — прошипела я недовольным тоном. Маринкины страдания, переживания и просто фокусы за последнее время мне настолько уже надоели, что я начинала раздражаться только от одного кислого выражения лица моей подруги. А тут уже был явный перебор.

— К тебе пришли из милиции! — страшным шепотом сообщила Маринка и всхлипнула, посмотрев на меня, как на готовую, дорогую покойницу.

Я обернулась к оставленному у стола Крючкову.

— Извините, пожалуйста, но мне кажется, наш разговор полностью исчерпан и мы выверили наши позиции, — холодно произнесла я.

Крючков встал, улыбнулся, развел руками и произнес:

— Давайте попробуем еще раз, Ольга Юрьевна, — наивно предложил он.

— Нет уж, — решительно заявила я, — я считаю, что мы были вправе написать то, что написали. Мы вправе проводить самостоятельное расследование и выдвигать собственные версии любого происшедшего события… И закончим на этом!

С этими словами я вышла из кабинета. Маринкино поведение разозлило меня, и я решила сама — и быстро! — разобраться в том, что происходит за моими дверями.

Я почему-то сразу же представила надутое багровое лицо моего вчерашнего знакомого майора, поэтому, столкнувшись за дверью с высоким молодым человеком, одетым в темный костюм, обошла его.

Майора я не увидела, зато передо мной стоял низенький сержант в обычной форме. Я приблизилась к нему.

— Вы ко мне? — спросила я у сержанта. — Я Бойкова, главный редактор «Свидетеля».

Сержант вытаращился, зашлепал губами и ничего мне не ответил.

— Мы к вам, — ответил мне обойденный мной молодой человек.

Я повернулась к нему.

— Слушаю вас, — сказала я, — может быть, пройдем в мой кабинет?

В дверях кабинета вырос Крючков с газетой в руках. Молодой человек стрельнул на него глазами, потом задумчиво посмотрел на меня.

— Нет, Ольга Юрьевна, это я вас попрошу сейчас поехать с нами, — грустно сказал молодой человек и достал из кармана удостоверение, — Трахалин Петр Иванович, старший следователь Волжского РОВД.

Я не стала внимательно разглядывать раскрытый передо мной документ и сличать фотографию с оригиналом. У этого парня на лбу было написано, что он действительно следователь, причем, как мне показалось, из очень нудных. То есть я хотела сказать, из скрупулезных.

Из-за спины Крючкова выскочила Маринка.

— Я сейчас уезжаю в Волжский РОВД, — сухим тоном сказала я ей, — позвони, пожалуйста, адвокату Резовскому Ефиму Григорьевичу, скажи, что я попросила его взять меня под крыло. Его телефон найдешь в визитницах, в столе. Я так понимаю, что это мне может понадобиться? — обратилась я к Трахалину.

Тот пожал плечами и скупо ответил:

— Это ваше законное право, Ольга Юрьевна.

Слова следователя отнюдь не прибавили мне оптимизма в жизни, я еще раз посмотрела на Маринку. Она быстро-быстро закивала головой.

— Пойдемте, — сказала я своим новым милицейским знакомым и пошла первой.

— Ольга Юрьевна! — остановил меня дрогнувший Маринкин голос.

Я обернулась. Маринка протягивала мне мою сумочку.

— Спасибо, — достойно ответила я, подмигнула ей и вышла из комнаты.

Из кабинета Трахалина, расположенного на третьем этаже обшарпанного здания Волжского РОВД, открывалась великолепная панорама Волги. Больше ничем кабинет примечателен не был. Такой же маленький, как и у Здоренко, только, пожалуй, накурено было меньше и дышать легче. «Ну да это ненадолго, — резонно подумала я, ощупывая в сумочке пачку сигарет „Русский стиль“, — если наше свидание затянется, то задымим здесь все, что можно».

— Присаживайтесь, Ольга Юрьевна, — предложил мне Трахалин, сам усаживаясь напротив и доставая из ящика своего стола серую папку.