Сад выглядел плачевно. Все, что могло быть помято и поломано, было помято и поломано. Сиротливо темнели остатки малины, глаз радовал помятый куст смородины, наверное, на него вчера упал один из налетчиков. Грядки превратились в земляное месиво, кое-где сиротливо торчали хвостики моркови и свеклы, и завершал картину огромный распотрошенный кочан капусты – особая гордость Гария – но мне показалось, что он сам же на него вчера и наступил впопыхах, когда спасал раненого Петушкова.

– У вас здесь ураган прошел? – Арвиль рассматривал царивший на огороде хаос.

Я вытянула губы. Скажем честно, помощники из нас с Ваней вышли так себе. Уж услужили гостеприимным хозяевам– избавили огород от урожая.

– Да мы тут ночью побаловались, – уклончиво произнесла я, поймав изумленный взгляд Властителя.

Лохматый огромный Трезор лежал под грушей Магдаленой и флегматично дожевывал Сидоркин сапог, изредка грустно поглядывая на филейную часть воришки, свисающую над землей.

Лицо Арвиля вытянулось от изумления, а глаза под прозрачными стеклышками очков округлились до размера настоящего золотого.

– Орлы!!! – заорала я, задрав голову. – Гнездо еще не свили?!

– Ведьма! – Голос Сидорки растерял былую отвагу и стал до мерзости плаксивым. – Убери это исчадие ада, оно нас едва не сожрало!

Я рассмотрела через обломанные ветви, как жалостливо свисают его ноги – одна в сапоге, другая в полосатом носке с дырой на пятке.

– Ася, что здесь происходит? – вполголоса спросил Арвиль, глядя на поломанную крону груши и прилипшие к стволу фигуры.

– Воспитываем твоих подданных! – усмехнулась я.

– Это он?! – вдруг заорал Сидоркин приятель, узнавший Властителя.

– Он, он, родименький, пришел на вас, пташек, полюбоваться! – захохотала я.

В ту же секунду мне на голову посыпались помятые, завядшие ирисы. Не обращая внимания ни на меня, ни на пса, выделывая такие сальто, какие акробатам и во сне не снились, воры покинули поле боя. Они со скоростью света перемахнули через неприступный забор и скрылись из виду.

Тризор таких быстрых движений не уловил, но, догадавшись внутренним собачьим чутьем, что завтрак убежал, обиженно потрусил к своему сараю, таща в пасти остатки сапога. Я согнулась пополам, пытаясь унять приступы хохота.

– Если б знали, что они тебя так боятся – посадили бы в засаду! Глядишь, Петушков не стал бы колченогим! – между приступами смеха простонала я, вытирая выступившие слезы.

Властитель опешил и изумленно следил, как я поплелась из сада, все еще довольно хихикая.

Мы выехали со двора на пустынную улицу, затопленную уже отступающим речным туманом. Небо, пока серое, но готовое в любой момент вспыхнуть голубизной, ждало восхода солнца. Вся природа затаилась перед новым рождением светила: просыпалась, потягивалась, чистила перышки, чтобы враз заполнить предрассветную тишину оглушительным пением. На больших темно-зеленых листьях кустарника дрожали холодные капли росы, сжатые бутоны утренних цветов приготовились раскрыться и одарить мир чарующим ароматом.

Знаете, одно мне было странно: почему в Словении все кажется таким серым, даже лето, а здесь, в Данийе, природа будто обрела насыщенные краски, ослепляя и радуя.

Эльфийский жеребец шел тихо, ладно. Я покачивалась в седле, наслаждаясь его ровным шагом. Мы выехали на берег реки, над водой клубился тонкий слой белого тумана, длинная полоска желтого речного песка делала плавный изгиб вместе с рекой и пряталась за поворотом. Мокрые плакучие ивы горестно склонили к самой земле тяжелые ветви.

На влажном песке оставались отпечатки конских копыт. Я вдыхала полной грудью ароматы раннего утра и любовалась тонкой, еще несмелой оранжевой полоской восходящего у горизонта солнца, дарующего первые легкие лучи.

– Я люблю кататься в это время, – вдруг прервал молчание Арвиль, – сейчас я не Властитель, а просто фатиец.

Ба! Да у нас комплекс власти! Мне так все надоело, что только в присутствии тишины и пустоты наше величество чувствует себя немного комфортно!

– Почему ты так на меня смотришь? – буркнул он, заметив мой скептический взгляд.

– Как смотрю?

– Издевательски как-то!

– Да что ты! – махнула я рукой. – Просто мне нравится шумное веселье и мне не нужны ни тишина, ни пустота, чтобы почувствовать себя счастливой!

«Я это сказала? Я подумала это или все же ляпнула? Судя по суровому выражению лица Арвиля, все-таки ляпнула!»

– Тогда почему сейчас от восторга глаза закатываешь? – обиделся он.

– Я не закатываю глаза, я засыпаю! – рявкнула я и пришпорила коня, перегнав Арвиля на два корпуса. – Догоняй!!!