Ночью Дрори Эр-Далину приснился странный сон: словно он вдруг очутился в зачарованном зале глубоко в подземелье замка - именно там, где сейчас заточили некроманта. Богдысь Салецкий сидел напротив гнома на обломке скалы, улыбаясь.

Странно, но чародей вовсе не выглядел побежденным - наоборот, он выглядел откровенно обрадованным собеседнику.

–  Ну, здравствуй, паладин. Спасибо, что зашел.

Дрори оглянулся - массивные двери из осины оказались крепко заперты снаружи, как и наяву.

–  Думаете, сколько Магда даст за мою голову?

–  Не только, - гном уселся на такой же скальный обломок, как у некроманта.

–  Не продешевите, - хмыкнул Богдысь.
– Она сейчас зла.

–  А кто тебя любит, скажи?
– в тон собеседнику отозвался Дрори.

–  Никто, - пожал плечами некромант.
– Мне, собственно, это не нужно. Мне нужно, чтобы все делалось по-моему, а чувства прочих меня не трогают.

–  А как же друзья?
– осторожно спросил гном. Он вдруг поверил: ему действительно ничего не грозит, а потому наконец можно задать все те вопросы, которые давно его жгли.

–  У меня есть временные союзники, - отчеканил Богдысь.
– Единственное существо, которое меня никогда не предаст - я сам. Ну, еще Бональд.

–  Околдовал?
– губы Дрори скривились от отвращения.

–  Нет, - усмехнулся чародей.
– Просто он делает нужное мне. Не поверишь - у меня тоже есть принципы.

–  И что же тебе нужно?

–  Власть, - просто ответил некромант.
– А так как она у меня уже есть - я не хочу с ней расставаться.

–  То есть, тебя устраивает текущее положение дел?
– гном недоверчиво покачал головой.

–  Нет, - колдун засмеялся.
– Текущее - как раз нет.

Дрори, окинув взглядом темницу, понимающе хмыкнул.

–  Ты понимаешь, о чем я.

–  В широком смысле - тоже нет, - Богдысь вздохнул.
– Бональд, увы, очутился в положении капитана корабля, где толпа мечется с борта на борт, надеясь: когда корабль перевернется, а старая команда потонет, новый капитан устроит всех.

–  Многие потонут с кораблем, - задумчиво ответил гном.

–  Именно, - кивнул некромант.
– А я помогаю капитану удержать судно на плаву. А ты тоже давал клятву капитану, Дрори.

В полдень следующего дня в замок прикатила лично императрица. Она, полюбовавшись через перископ неподвижно лежащим на полу зала Богдысем, коротко приказала:

–  Утопить мерзавца.

–  Невозможно, - развел руками Альгини.
– Там не должно оказаться неэкранированных предметов - их можно использовать, как оружие.

–  Он так еще неделю будет умирать!

–  Медленный путь надежнее, - развел руками магистр.

–  Ладно, - Магда кинула последний взгляд на некроманта и отошла.

–  Мы выполнили ваши условия, - Альгини вперил взгляд в спину императрицы.

–  Я ценю это, - отсутствующим голосом сказала женщина.
– Проводи меня, Эдулай.

Богдысь уже потерял счет дням, но каким-то звериным чутьем чувствовал: с момента его заточения прошло меньше недели. Неожиданно он услышал резкие удары, а магическая защита, замерцав, пропала.

–  Давно пора, - ворчливо буркнул некромант, легко поднимаясь на ноги.

Перед чародеем дымилась миска бульона, а напротив сидел Совет ордена Вагат в полном составе.

–  Вы могли уничтожить нас в тот же день?
– боязливо переспросил Альгини.

–  Без особого труда, - хмыкнул некромант.
– Защита у вас, извините, никакая от некромантов. Сперва вас - в кисель, потом десяток крепких послушников - в зомби.

Через неделю от Ордена останется только Бональд.

–  Почему тогда вы это не сделали?

Некромант усмехнулся своей фирменной улыбкой, от которой советников бросило в жар.

–  Вы можете быть полезны. А я не люблю избавляться от полезных людей. В отличие от Магды.

Интермедия. Сон в руку Титанические платаны шелестели кронами в лазоревом небе. Они снисходительно поглядывали вниз, на нелепый, даже как-то съежившийся от такого соседства губернаторский дворец, выстроенный в любимой людской манере - камень, мертвое дерево, обожженная глина. Наверно, если смотреть на все это безобразие глазами кратковечных, город можно даже назвать красивым. Для квенди он стал компромиссом.