– Что вы говорили ей, сэр?

– Точных слов я не вспомню. Ничего, что могло бы заинтересовать вас, помню, я даже выразился, что у меня рот на замке. Я не должен был говорить этого, но... Господи, господи, стараешься сделать лучше и не предполагаешь, что твои самые невинные намерения могут привести к запутанным осложнениям! Вы думаете, я сентиментальный старый дурак, но я хотел по возможности сгладить острые углы.

– Между мистером Стивеном и покойным?

– Да, – признался Джозеф. – Бесполезно скрывать от вас... Мой бедный брат был не в духе, по-моему, я уже говорил вам об этом. Его мучил ревматизм, еще это дело с Мотисфонтом и вдобавок несчастная пьеса молодого Ройдона. Я делал все возможное, чтобы притушить пламя. Теперь уже я могу признаться, как я переживал: вдруг Стивен перечеркнет все свои шансы, рассердив Натаниеля. Поэтому я поговорил с мисс Дин.

– Значит, Стивен не знал, что его дядя написал завещание в его пользу, если только ему не сказала об этом мисс Дин?

– Во всяком случае, если узнал, то не от меня! Не знаю, что мог сказать ему мой брат, но уверяю вас, я ему об этом ничего не говорил!

Прекрасная память и на этот раз не подвела инспектора.

– Но когда после чтения пьесы мистера Ройдона между мистером Хериардом и его племянником вышла размолвка, разве мистер Хериард не говорил, что сделает некоторые изменения?

– Знаете, по-моему, я этого не слышал! В любом случае это как раз то что Нат мог сказать, если был не в духе.

– Но его слова наводят на мысль, будто у него были причины полагать, что мистер Стивен знает о его посмертных распоряжениях?

– Наверное, вы правы, – согласился Джозеф с несчастным видом. – Но вы же не хотите предположить, что Стивен... Нет, нет, нет! Я никогда не поверю, это ужасно!

– Я ничего не предполагаю, сэр. Я только пытаюсь выяснить правду.

Джозеф взволнованно заломил руки.

– Вы думаете, я старый глупый старик, но я понимаю, что вы подозреваете! Я знаю, для моего племянника все складывается неважно, но лично я убежден, никто под крышей этого дома не совершал этого преступления!

– Как вас понимать, сэр? Почему вы так думаете?

– Иногда, инспектор, – исполнился пафосом Джозеф, – интуиция гораздо сильнее, чем разум!

– Мне придется поверить вам на слово, сэр, – разочарованно протянул Хемингуэй. – Сам я пока так не думаю. Разумеется, это не значит, что не буду думать.

– Будьте беспристрастным! – взмолился Джозеф.

– Мне за это даже платят, сэр, – невозмутимо напомнил инспектор. – А сейчас, если не возражаете, я должен закончить с мистером Блисом.

Намек был слишком откровенным, чтобы не обратить на него внимания. Джозеф вышел, его детский лоб был озабоченно сморщен. По лицу стряпчего скользнула улыбка.

– Он все хочет как лучше, инспектор.

– Да, это добродетель, которая создает гораздо больше неприятностей, чем все остальные, – наставительно произнес Хемингуэй. – Если вы хотите знать мое мнение, то убийства вообще не произошло бы, если бы не он со своими бесконечными идеями мира и добрых отношений. Это он собрал этих в высшей степени чуждых друг другу людей под одной крышей в одно и то же время.

– Боюсь, вы циник, инспектор.

– Станешь тут, – устало буркнул Хемингуэй. Просмотр остальных бумаг Натаниеля не занял много времени, потому что они не представляли особого интереса. Вскоре поверенный смог присоединиться к остальным в библиотеке, а Хемингуэй отправился на поиски сержанта.

Вер встретил шефа в холле вопросительным взглядом.

– Немного, – разочарованно улыбнулся Хемингуэй. – Наследник – молодой Хериард. Ты что-нибудь обнаружил?

– Не могу сказать, что да, – ответил Вер. – От слуг ничего не добиться, я имею в виду, ничего разумного. Но одна вещь мне показалась странной. Я осматривал обстановку и зашел в бильярдную. Там была пожилая леди, миссис Джозеф Хериард, если не ошибаюсь.

– Не вижу ничего странного.

– Нет, сэр, но она что-то искала и буквально переворачивала комнату вверх дном. Я минуту за ней наблюдал, пока она меня не увидела. В одном конце комнаты что-то вроде уголка для отдыха. Она отдергивала занавеску и водила рукой по креслам, как будто думала, что-то могло завалиться за обивку. Она вздрогнула, когда меня увидела, но это, конечно, ничего не значит.

– За чем-то охотилась?

– Да, я тоже подумал, но, когда я ее спросил, не потеряла ли она что-нибудь, должен сказать, она совсем не растерялась. Она сказала, что потеряла книгу.

– Может, и так, но я хотел бы поговорить с этой таинственной особой, – заинтересовался Хемингуэй.

– Она еще там, сэр.

Когда сержант ввел Хемингуэя в комнату, Мод копалась в ящике с елочными украшениями. Заметив инспектора, старая дама приветствовала его кивком головы и легкой улыбкой. Она, казалось, подумала, что сержант привел подкрепление ей в помощь, потому что поблагодарила его и посетовала, как поразительно легко теряются вещи.

– Вы ищете книгу, мадам? – спросил Хемингуэй.