«Дашенька, — злорадно вспомнила Юлька про меня и обрадовалась своей находчивости, — вот ей-то я и расскажу о своем приключении. Она обязательно меня поймет, а если и не поймет, то все равно будет обязана выслушать. Ведь не далее чем несколько дней назад она сама вывалила на меня схожую историю, и я ее проглотила».

И она принялась вспоминать, что же ей рассказывала Даша тогда, а заодно что же она рассказывала ей сегодня. За этими воспоминаниями она дошла до требуемой квартиры, но никого в ней не было. Только поблизости бродил молодой человек в сильном расстройстве чувств, но Юлька была незнакома с Русланом и не признала его, а поэтому не могла разделить с ним его грусть. Она уже приготовилась уйти, но на лестнице затопали тяжелые шаги, и появился симпатичный молодой человек лет 30, блондин. Юлька была сама не своя от светленьких и осталась, чтобы посмотреть, что будет делать светленький. К ее изумлению, он принялся звонить в дверь Даши. Юлька возликовала от такого великолепного шанса, который, ясное дело, был предоставлен ей самой судьбой специально для того, чтобы она, Юля, познакомилась с блондином, и она спросила его:

— Вам нужна Даша?

Блондин вздрогнул и обернулся к ней, показав при этом открытое и миловидное лицо. Впрочем, лицо дело десятое, а вот фигуру его Юля рассмотрела в подробностях, и она пришлась ей по вкусу. Подтянутая и спортивная.

— Да. А вы знаете, где она? — удивился блондин.

— А позвольте узнать, кто вы такой?

— Капитан милиции Степанов, — браво отрапортовал блондин.

Юля почувствовала, что ее воодушевление исчезает, как воздух из проткнутого воздушного шарика.

— А-а, — протянула она, — а я ее подруга. — После этих слов она приготовилась линять, но не тут-то было.

Степанов, почуяв новый след, вцепился в нее мертвой хваткой. Молодой грустный человек, который безучастно слонялся по площадке до этого, вдруг потерял свою пассивность и тоже метнулся к Юльке, которая теперь оказалась зажатой между двумя мужчинами и была не в восторге от этого соседства.

— Говори, где они? — почти прорычал печальный лестничный человек.

— Замолчите, Руслан, — сказал Степанов, — не пугайте девушку. Она нам и так расскажет все, что знает. Правда?

И Юля правдиво поведала все, что она знала. В итоге она осталась в обществе нестабильного молодого человека, что ее не обрадовало, потому что он был, во-первых, брюнет, а во-вторых, все время рассказывал ей про свою полоумную жену, которая постоянно пропадает где-то ночами и днями и не выполняет ни одну из супружеских обязанностей уже много дней, а еще иногда бьет его. Но он любит ее по-прежнему, и в этом драма всей его жизни.

Степанов же исчез из их поля зрения очень быстро, сказав, что мчится в Озерки спасать Дашу и Наташу, но не взял с собой ни Юлю, которая не выказывала такого желания, ни Руслана, который выказывал, но довольно меланхолично.

А у нас царило затишье. Бандиты, видимо, решили, что они нас уже достаточно потравили и теперь мы неопасны. Потому что в пустующей комнате вспыхнул свет и раздались шаги. Голосов слышно не было. Какие могут быть разговоры в противогазах?! Хотя от этих гадов всего можно было ожидать, возможно, что у них и противогазы с вмонтированной рацией. Шагов было много, и все они почему-то с непонятным упорством приближались к комнате, где мы спрятались. Такая их мстительность меня неприятно поразила. Получили же свое оружие и шли бы себе. Зачем тратить время на нас? Крови нашей жаждут, черти.

Мы затаились как мыши и вовсе перестали дышать. Это не помогло. В дверь застучали чем-то очень тяжелым, и она стала угрожающе подаваться. Дерево трещало, петли в любой момент могли вылететь из пазов, замок на двери явно доживал свои последние секунды. Еще пара усилий, и они смогут вломиться к нам и расстрелять нас в упор практически без помех. И тут дом содрогнулся от мощного взрыва, который вышиб все оставшиеся стекла на окнах и дверцах сервантов. Взрывной волной окончательно вышибло дверь, которая в полете чуть не снесла голову Амелину, и его спасло только то, что он по счастливой для него случайности в этот момент пригнулся, так как его не ко времени стало тошнить прямо на роскошный хозяйский ковер.

Последняя мысль, теплившаяся в мозгу перед тем, как я вырубилась, была наполнена сочувствием к хозяину этого дома. После этого я погрузилась на недолгое время в теплую темноту, которая заполнила меня полным безразличием к чьим бы то ни было неприятностям.

А снаружи разгорался самый настоящий бой. Взрывались гранаты, стрекотало оружие, падали люди в масках и люди в жилетах. Вечернее небо окрасилось в оранжевые тона от взрывов. На наших врагов шло наступление по всем правилам боя. Не помогли им их хваленые специалисты, и арсеналом им не удалось попользоваться, не до того им было.

С воем подкатывали неведомо откуда взявшиеся милицейские машины, и из них высыпались люди, которые сразу вступали в схватку. Над полем боя раздавались команды, и голос из репродуктора, временами заглушавшийся взрывами, рекомендовал сдаться и не усугублять вины. Бандиты догадывались, что усугубить свое положение они уже не смогут ничем, и сражались с отчаянием. Но их участь была решена с момента взрыва, прогремевшего в самом сердце их укрепления, унесшего многих их людей и сделавшего неприступным арсенал. Ящики с оружием завалило обломками мебели, стен, потолка, и, чтобы добраться до них, не было ни времени, ни людей.