– С главного входа лучше даже и не соваться, - предостерегла подругу Мариша, заметив, что та рванула к освещенному входу.
– Пойдем вокруг. Может быть, найдем открытую дверь служебного хода.

Так девушки и сделали.

– Ой!
– внезапно вздрогнула Юлька.
– Смотри! Там кто-то есть!

– Где?
– шепотом спросила Мариша, пристально вглядываясь в темноту и решительно ничего не видя.

– Там, за кустами, - шептала Юлька, указывая дрожащим пальцем вперед.
– Я видела, чья-то тень проскользнула по дорожке от больничной стены.

– Тебе показалось, - ответила Мариша.
– Там никого нет.

– Нет, есть!
– упорствовала Юлька.
– Я же видела.

Мариша снова посмотрела в ту сторону. Теперь и ей казалось, что ветви кустов шевелятся и там маячит чья-то фигура. Но ветви могли шевелиться от ветра. А человеческая фигура на поверку оказалась бы просто игрой света и тени от раскачивающегося неподалеку фонаря.

– Пошли дальше, - сказала Мариша, когда они обыскали кусты и не обнаружили в них ничего и никого подозрительного.
– Только время даром потеряли.

И девушки двинулись дальше вдоль стены больничного корпуса. Очень скоро им повезло. Нужная дверь нашлась. Но тем не менее Юлька все равно была недовольна.

– Именно от этого места и бежала та тень, которую я видела!
– сказала она.

Мариша тоже чуяла опасность.

.
– Странно, - бормотала она, разглядывая дверь.
– Замок-то сломан. И у меня такое впечатление, что взломали его только что. Сколы совсем свежие. Дерево даже не заветрилось.

– Какая нам теперь уже разница?
– нетерпеливо перебила ее Юлька.
– Если кто-то и выскользнул из больницы в те кусты, то мы его уже упустили. Так мы идем или тут остаемся мерзнуть?

Мариша с опаской отворила дверь и заглянула внутрь. Вверх вела плохо освещенная лестница, но все вроде бы было тихо и спокойно.

– Идем, - решилась Мариша, вспомнив, что, в конце концов, там на больничной койке сейчас страдает именно ее поклонник.

А она тут еще какими-то сомнениями терзается. И Юльку на улице морозит. А ведь Юльке этот Илья вообще никто, случайный знакомый. Она спокойно могла бы сейчас дрыхнуть в своей постели. Усовестившись, Мариша первой двинулась вперед. Девушки осторожно поднялись на третий этаж, где лежал Илья, и остановились. До их слуха доносились чьи-то голоса и шум торопливых шагов.

– Там что-то происходит!
– встревоженно заявила Мариша и побежала по коридору.

Первым человеком, который попался им на пути, был Сашка - немного знакомый им опер, он допрашивал их в связи со смертью Ани.

– А!
– обрадовался он.
– И вы явились! Очень кстати! Пошли со мной, поговорить надо!

И, подхватив подруг под руки, он выволок их обратно на служебную лестницу.

– Признавайтесь, притащились сюда среди ночи, чтобы проконтролировать нашу работу?
– поинтересовался он у них, закуривая сигарету и предлагая по очереди обеим подругам пачку «Винстона».

От сигарет девушки вежливо отказались. Даже облегченный «Винстон» был для них слишком крепким. Да и вообще, не курить же они приехали в больницу. Больше всего их волновал шум и беготня рядом с палатой Ильи. Сашка с удовольствием докурил сигарету и только после этого дружески подмигнул изнывающим от нетерпения девушкам.

– Поймали голубчика!
– счастливо зажмурившись, словно кот, которому нежданно-негаданно подвалило целое блюдечко сливок, произнес он.
– Сцапали с поличным прямо возле тела.

– Как?
– ахнула Юлька, пока Мариша могла только хватать воздух широко открытым ртом.
– Как тела?! Его убили?

– Умер?!
– закричала Мариша, готовясь уже рвать волосы на голове.

– Да тише вы!
– перепугался опер.
– Что вы какие нервные! Живой он.

– Почему же тогда ты сказал «у тела»?
– настырно поинтересовалась Юля.

– Потому что лежал без движения, словно колода!
– пожал плечами Сашка и отшвырнул в урну окурок.
– И не о том речь, девчонки. В общем, так, виновный арестован, можете считать, что дело закрыто.

– И кто он?
– просипела Юля.

– Как кто?
– изумился опер.
– Вы что же, сами не знаете, о ком Никиту предупреждали?

– Предупреждали?..
– эхом повторили за ним подруги и переглянулись.

Неужели, все-таки Денис?

– Ну да!
– подтвердил Сашка.
– Вы ведь говорили Никите, что на душе у вас как-то скверно, что боитесь, как бы с Ильей чего не случилось. Вот и радуйтесь! Правы вы оказались. Он все-таки попытался довершить начатое.