– Ты чего, прятаться вздумал?
– продолжал он громко.
– Я тебя вижу. Выходи давай.

Оба они вошли в кладовку, а Ник замер прямо между ними и вспоминал уроки мистера Пенниуорта. Он старался ничем не выдавать себя и вообще не двигаться. Он чувствовал, как по нему скользят взгляды не видящих его мужчин.

– Ты еще пожалеешь, что сразу не вышел, - заявил Болджер и захлопнул дверь.

– Ладно, - он повернулся к Тому Хастингсу.
– Ты стой перед дверью, чтоб он не сбежал.

И он пошел по кладовке, неуклюже заглядывая во все углы и даже нагнулся, чтобы посмотреть под столом.

Лиза хихикнула.

– Это что было?
– спросил Том Хастингс, резко оборачиваясь.

– Я ничего не слышал, - поднял голову Эбенезер Болджер.

Лиза снова хихикнула. Потом она сложила губы трубочкой и дунула прямо перед собой, так что получился сначала свист, а потом - словно ветерок пронесся где-то вдали. Лампочка под потолком кладовки замигала, зашипела и потухла.

– Чертовы пробки, - сказал Эбенезер Болджер.
– Пошли, чего время терять?

Ключ повернулся в замке, и Лиза и Ник снова остались одни.

– Он сбежал, - сказал Эбенезер Болджер. Нику было слышно, как приятели говорят под дверью.

– Не мог он сбежать из этой комнаты. И спрятаться ему там негде. Мы бы увидели, если б он там был.

– Этот Джек будет недоволен.

– А кто ему скажет.

Тишина.

– Эй, Том Хастингс! Куда делась брошь?

– Что? Брошь? Вот она. Я ее прибрал в безопасное место.

– Безопасное место? У тебя в кармане? Забавные у тебя безопасные места! Сдается мне, у тебя на нее свои виды - хочешь сбежать с ней, чтоб моя брошь тебе досталась!?

– Твоя брошь, Эбенезер? Твоя? Может, все-таки наша?

– Наша, как же! Что-то я тебя здесь не видел, когда я отобрал ее у мальца.

– У того мальца, которого ты даже не смог запереть, чтоб отдать этому Джеку, да? А ты знаешь, что он с тобой сделает, когда узнает, что ты отпустил мальчишку, которого он ищет?

– Может, это не тот мальчишка. Мало ли их в нашем мире - с чего бы этому быть именно тем? Да он, небось, сразу драпанул через заднюю дверь, стоило мне отвернуться.

А потом Эбенезер Болджер вдруг сказал тонким, вкрадчивым голосом:

– А об этом Джеке не беспокойся, Том. Точно тебе говорю - не тот это мальчишка. Старый я стал, глаза подводят. Смотри-ка, сливянка кончилась… а не выпить ли нам доброго виски? У меня есть в кладовке. Подожди-ка минуту.

Дверь кладовки снова отворилась и вошел Эбенезер. В руках у него были трость и фонарик, а на лице - выражение еще кислее обычного.

– Если ты все еще здесь, - негромко и злобно сказал он, - даже не думай сбежать. Я уже вызвал полицию, так-то вот.

Порывшись в столе, Эбенезер достал ополовиненную бутыль виски, а потом - крошечный черный пузырек. Он налил из пузырька несколько капель в бутыль и спрятал его в карман.

– Брошь моя, и только моя!
– почти беззвучно прошептал он, и крикнул в сторону лавки:

– Иду, Том, иду!

Он обвел взглядом кладовку, снова не заметив Ника, и вышел, держа бутыль прямо перед собой. Дверь он запер.

– Вот, смотри, - услышал Ник голос Эбенезера за дверью.
– Давай-ка стакан, Том. От глотка доброго виски грех отказываться. Скажешь, когда хватит.

Тишина.

– Дешевое пойло. А ты чего не пьешь?

– Да мне сливянка что-то не пошла. Подожду минуту, пусть в животе успокоится…

И вдруг:

– Эй! Том! Ты что сделал с моей брошью?

– Так это опять твоя брошь? Стой! Что-то мне нехорошо… ты мне что, подлил чего-то, гад?

– А даже если и подлил? У тебя на лице написано, Том Хастингс, что ты задумал! Ворюга!

А потом раздались крики, шум, что-то треснуло и с грохотом повалилось на пол… а потом наступила тишина.

Лиза сказала:

– Давай-ка быстрее выбираться отсюда.

– Но дверь же заперта!
– Ник посмотрел на Лизу.
– Ты можешь что-нибудь сделать, чтоб ее открыть?

– Я? Не знаю я такого колдовства, чтоб выколдовать тебя из запертой комнаты.

Ник сел на корточки и посмотрел в замочную скважину. Ключ остался в замке. Ник задумался, потом его лицо осветила улыбка. Он схватил мятую газету из коробки поблизости, расправил ее, как только мог, протолкнул под дверь и оставил в кладовке только самый кончик.