Отдельные аспекты демографической ситуации в России вызывают не просто обоснованную тревогу, но могут называться критическими. С 1992 года население страны сокращается примерно на 700 тыс. человек в год, причем преимущественно за счет азиатской слабонаселенной части: если за 1989—2002 годы убыль в европейской части составила порядка 0,2 млн. человек, то в азиатской – более 6,0 млн. Сегодня в азиатской части (75% территории страны) проживает только 22% населения при плотности 2,5 человека на 1 кв. км. Критичность ситуации на Востоке заключается в том, что вопросы демографии и депопуляции регионов уже невозможно решать без помощи федерального центра самостоятельно. Эксперты ООН, например, делают категорический вывод: «Демографический потенциал Сибири и Дальнего Востока явно недостаточен для освоения расположенных здесь природных богатств и создания развитой, более или менее сплошной экономической и поселенческой структуры».

У этого вывода демографов есть и далеко идущие политические, военные и экономические перспективы, когда, например, существует угроза того, что «мировое сообщество» сможет и захочет потребовать доступа к ресурсам, которые «не способно освоить национальное правительство». Пока это угроза гипотетическая. Но вместе с тем она абсолютно реальна даже в среднесрочной перспективе. Достаточно вспомнить настойчивые усилия США и объединенной Европы получить доступ к разработке крупнейших российских месторождений.

Таким образом, в рамках общей демографической угрозы существует своя политическая и экономическая региональная «приоритетность», связанная с крайней неравномерностью распределения российских граждан: в центральном экономическом районе России (занимающем 3% территории страны) проживает 20% населения (62 человека на 1 кв. км), хотя даже здесь плотность населения ниже, чем в Евросоюзе, вдвое. А на Востоке – два человека на 1 кв. км. Сокращение населения на 1 млн. человек для регионов Сибири означает 5% сокращения численности. А ведь это именно нынешние темпы сокращения населения в этих регионах.

Соответственно острота демографической ситуации для Сибири, Дальнего Востока и центральной части принципиально разная. Если для Востока она уже критична, то для центра – еще только настораживающая. В некоторых районах Центральной России, например в Подмосковье, где душевой доход растет более быстрыми темпами – к концу 2006 года ожидается до 15 000 рублей на человека, а к 2010 году – до 32 000 рублей, – наметилась устойчивая тенденция роста рождаемости[25].

Поэтому принятие мер по исправлению демографического положения должно быть дифференцированным. Это относится ко всем трем критериям, определяющим демографическую ситуацию, – смертности, рождаемости, миграции, на которые должен быть распространен дифференцированный подход в реализации приоритетов социально-экономической политики. Такой подход продемонстрировал Указ Президента России о демографии и миграции от 22 июня 2006 года. В нем, в частности, предусматривается ясная материальная дифференциация государства в отношении приезжающих граждан в зависимости от избранного ими региона проживания. Так, меры, предусмотренные для стимулирования рождаемости, безусловно, положительные для всей страны, не смогут дать эффективного результата для ее азиатской части: простое воспроизводство 30 млн. граждан на этой территории не изменит в целом общей тенденции депопуляции. Здесь необходимы масштабные меры, стимулирующие миграцию как из-за рубежа, так и из центральных районов европейской части страны, аналогичные принятым правительством летом 2006 года для развития района Южных Курил, когда на 20 тыс. жителей в рамках специальной программы было предусмотрено финансовое вмешательство Центра в объеме десятков тысяч рублей на одного человека.

Ресурсы миграционного прироста также еще не исчерпаны. Миграционный прирост в России в 2005 году составил 132 489 человек (по сравнению с 73 357 в 2004 году), то есть вырос почти в 2 раза. Из них больше всего, как и в 2004 году, прибыло из Казахстана (39 508 и 27 646 человек соответственно) и Киргизии (15 119 и 8855). Меньше всего – из Беларуси: (763 человека в 2005 году и минус 21 – в 2004 году)[26].

Таким образом, мероприятия по обеспечению миграционного прироста способны дать определенный результат, но качественно изменить демографическую ситуацию в России, а тем более на Дальнем Востоке, не могут. Именно на это обстоятельство Владимир Путин обратил внимание в Послании 2006 года Федеральному Собранию РФ[27].

На демографическую ситуацию влияют и социальные составляющие. Сегодня масштаб демографических проблем гораздо крупнее, чем существующие возможности их решения. Эти демографические проблемы возникли не сегодня. Они копились годами, но особенно быстро – в 1990-е годы. Достаточно привести один частный пример с подростковой преступностью. По данным МВД, в 2005 году несовершеннолетние в России совершили 1200 убийств; 3200 разбойных нападений; 18 000 грабежей; более 150 тыс. подростков привлечены к уголовной ответственности; 75 тыс. подростков оказались больны хроническим алкоголизмом.

В настоящее время в России уровень сиротства продолжает ежегодно увеличиваться. Только число детей, находящихся в специализированных учреждениях, за 2001—2004 годы увеличилось со 183 до 220 тыс., то есть на 20%. Таким образом, тенденция – очевидно негативная, особенно на фоне улучшения общей социально-экономической ситуации в стране.

Как следует из Постановления Государственной Думы от 17 мая 2006 года, всего детей-сирот на 1 января 2005 года было более 722 тысяч[28] (фактически намного больше. Есть информация о 2 млн. и даже более детей-сирот). Из них:

1) передано на воспитание в семью – под опеку (попечительство) – 374 872 ребенка. На усыновление (удочерение) – 158 575 детей (из них 64 000 детей усыновлены (удочерены) иностранными гражданами). В приемные семьи передано 11 085 детей;

2) в детские учреждения для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, направлено 220 000 детей: в дом ребенка – 15 200 детей; в детские дома-интернаты системы социальной защиты населения – 15 200 детей; в детские дома (детские дома-школы) – 85 000 детей; в школы-интернаты для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, – 23 400 детей; в школы-интернаты для детей с ограниченными возможностями здоровья – 24 500 детей; в школы-интернаты общего типа для детей с ограниченными возможностями здоровья – 15 700 детей; в детские дома семейного типа – 660 детей.