Но какъ можно его успокоить посл сей перемны? Какъ? Разв представить въ достоинство преимущество моего пола. Прежде бракосочетанія я не усматриваю никакой причины его оскорблять. Впрочемъ не сохранила ли я свободы оставить перьвыя свои намренія, естьли то разсужу за благо? Къ чему бы послужилъ вольной выборъ, какъ я то примтила въ разсужденіи твоей матушки, естьли т, коимъ отказываютъ или коихъ изключаютъ, имли право на то жаловаться? Нтъ такого разумнаго человка, которой бы могъ принять за худо, естьлибъ женщина, которая общается итти за мужъ, но не сдержитъ своего общанія, когда по здравомъ разсужденіи убждена будетъ, что по безразсудности хотла вступить въ такія обязательства.

И такъ я ршилась выдержать то мученіе, которымъ угрожаютъ мн въ наступающую середу, или можетъ быть во вторникъ въ вечеру, должна я сказать; естьли мой батюшка не оставитъ намренія принудить меня прочитать и подписать передъ нимъ вс статьи. Вотъ, вотъ, любезная моя, ужаснйшее изъ всхъ моихъ мученій. Естьли меня насильно принудятъ подписать во вторникъ въ вечеру; тогда, о праведное небо! Все то, что меня страшитъ, должно на другой день само собою послдовать. Есть ли же я получу моими прозбами, можетъ быть обмороками, и изступленіями [ибо по столь долговремянномъ изгнаніи единое присудствіе моего отца приведетъ меня въ ужасное движеніе] ежели мои друзья оставятъ свои намренія, или по крайней мр отложитъ на одну недлю, хотя на два или на три дни; то наступающая середа покрайней мр тмъ мене будетъ для меня ужасна. Безъ сомннія мн отсрочатъ еще на нсколько времени, дабы дать мн вникнуть во все дло основательне, и разсудить самой съ собою. Прозба, которую я на то употреблю, ни мало не будетъ изъявлять моего общанія. Какъ я не стану прилагать ни малйшихъ усилій къ своему избавленію; то и не могутъ подозрвать о семъ намреніи; и такъ въ крайной опасности я всегда могу убжать. Госпожа Нортонъ должна проводить меня въ собраніе: съ какою гордостію съ нею ни поступаютъ; но она будетъ меня весьма сильно защищать. Можетъ быть тогда будетъ она вспомоществуема теткою моею Гервей. Кто знаетъ, чтобъ и моя матушка не смягчилась? Я брошусь къ ногамъ всхъ моихъ судей. Я буду обнимать у каждаго колна, дабы тмъ привлечь къ себ нкоторыхъ друзей. Нкоторые изъ нихъ и прежд избгали моего вида, боясь чтобъ не быть тронутыми моими слезами. Неможноли по сему надятся, что не вс они будутъ нечувствительны? Совтъ поданной моимъ братомъ, дабы изгнать меня изъ дому, и предать меня злобному жребію моему, можетъ быть возобновленъ и принятъ. Нещастіе мое будетъ отъ того не больше со стороны моихъ друзей, и я почту за величайшее благополучіе не оставлять ихъ единственно для своего проступка, дабы искать другаго покровительства, котораго тогда должно просить прежде отъ Г. Мордена, нежели отъ Г. Ловеласа.

Однимъ сломъ я ощущаю въ сердц моемъ не столь ужасныя предчувствованія когда о семъ размышляю, какъ тогда, когда намрялась принять другое покровительство; и въ принужденомъ намреніи, движенія сердца суть не инное что, какъ совсть. Самый мудрый изъ всхъ человковъ такъ оныя именуетъ. (* Кларисса повидимому говоритъ о сочинител Еклезіаста, въ которомъ можно найти сіе изреченіе.)

Я прошу любезная моя, извинить меня за такое множество разсужденій моихъ. Я здсь останавливаюсь, и хочу написать отзывное письмо къ Г. Ловеласу. Пусть онъ сіе дло приметъ, какъ хочетъ. Сіе будетъ новымъ опытомъ, которому мн нимало не жаль подвергнуть его свойства, и которой впрочемъ для меня чрезвычайно важенъ. Разв онъ мн не общалъ совершенной преданности моей вол, естьли я и перемню умышляемое съ нимъ намреніе.

Клар. Гарловъ.

Въ воскресенье 9 Апрля по утру.

Кажется что никто не хочетъ сего дня идти въ церьковь. Можетъ быть чувствуютъ, что не могутъ надяться благословенія Божія на столь мерзостныя свои умыслы, и смю сказать, столь жестокія.

Они думаютъ, что я имю какой нибудь умыселъ. Бетти осмотрла мои шкафы. Я ее застала въ семъ упражненіи по возвращеніи моемъ изъ сада, куда я отнесла, любезная моя, мое письмо къ Ловеласу; ибо я къ нему писала. Она перемнилась въ лиц, и я примтила ея смущеніе. Но я удовольствовалась сказать ей, что я должна привыкать ко всякимъ поступкамъ, и что поелику ей такое дано повленіе, то и почитала ее довольно оправданною.

Она мн призналась, въ своемъ замшательств, что предложено было прекратить мои прогулки, и что объявленіе, которое она мн сообщитъ, не будетъ относиться къ моему вреду. Нкто изъ моихъ друзей, сказала она, представилъ въ мою пользу, что не должно отнимать у меня послдней вольности; что когда угрожали насильно отвесть меня къ моему дяд; то Г. Ловеласъ весьма ясно далъ знать, что я ни какъ не думаю бжать съ нимъ добровольно, и естьлибъ имла сіе намреніе; то бы не столь поздо начала къ тому готовиться, что неотмнно бы можно было какъ нибудь примтить. Но изъ того также заключаютъ, что не должно сомнваться, дабы я наконецъ на ихъ мннія не согласилась; и естьли вы не имете сего намренія, продолжала сія смлая двка; то вашъ поступокъ, сударыня, мн весьма страннымъ кажется. Потомъ дабы выправиться изъ того, что она проболтала, говорила мн,, вы столь далеко простерлись, въ своихъ поступкахъ, что теперь вы въ замшательств находитесь, какъ бы безъ стыда отъ всего отдлаться. Но я думаю что въ среду въ полнемъ собраніи, вы дадите руку Г. Сольмсу; и тогда по тексту Пастора Брантъ, въ послдней его проповди, будетъ радость велія на небеси.,,

Вотъ, что писала я къ Г. Ловеласу.,,Важнйшія для меня причины, коими и онъ будетъ весьма доволенъ когда ихъ узнаетъ, принуждаютъ меня оставить свое предпріятіе; что я надюся щастливаго оборота во всхъ длахъ и безъ того поступка, который не иннымъ чемъ, какъ крайнею необходимостію оправданъ быть можетъ. Но онъ долженъ быть увренъ что я прежд умру, нежели соглашусь быть женою Г. Сольмса.,,

И такъ я приготовляюсь выдержать вс его восклицанія. Но какой бы отвтъ ни получила; однако мене его страшусь, нежели тхъ произшествій какими угрожаютъ меня во вторникъ или среду. Отъ сего то происходятъ т ужасы, кои единственно занимаютъ мои мысли и кои приводятъ въ трепетаніе мое сердце.

Въ воскресенье въ 4 часа посл полудни.

Письмо мое еще не взято! Естьли къ нещастію онъ о немъ и непомышляетъ, и не увидя меня завтра въ назначенномъ часу осмлится самъ сюда придти, въ томъ сомнніи, не случилось ли чего со мной; то что должна я тогда длать, Боже милостивый! Увы! любезная моя, какое дло имю я съ симъ поломъ! Я, которая жила столь щастливо, пока его не знала.

Въ Воскресенье въ 7 часовъ въ вечеру.

Я еще нашла тамъ свое письмо! онъ можетъ быть занятъ приготовленіями своими для завтрешнаго дня. Но у него есть люди; онъ могъ бы ихъ къ тому употребить.

Неужели почитаетъ онъ себя столь во мн увреннымъ, что по учиненіи намренія онъ ни о чемъ и думать не хочетъ, даже до самаго исполненія оной? Онъ знаетъ какъ меня присматриваютъ. Онъ не безъ извстенъ и о томъ, что можетъ нечаянно произойти со мною. Я могу впасть въ болзнь, за мной станутъ присматривать съ большею осторожностію. Наша переписка откроется. Онъ принужденъ будетъ перемнить нчто въ своемъ намреніи. Насильственныя средства могутъ совершенно уничтожить мои намренія. Новыя сомннія могутъ меня остановить. На конецъ, я могу найти другой какой легчайшей къ избавленію себя способъ. Его нерадніе чрезвычайно меня удивляетъ! Однако я не возму обратно своего письма. Естьли онъ получитъ его до означеннаго часу; то избавитъ меня отъ труда объявить ему лично, что я перемнила свое мнніе, и всхъ тхъ споровъ, кои бы надлежало съ нимъ имть въ разсужденіи сего дла. Въ какое бы время онъ его не взялъ или получилъ, но число коимъ оно означено ему покажетъ что онъ могъ бы и ране его получить; и естьли для короткаго времени, которое ему остается, окажетъ онъ какія непристойности, то я весьма за то буду на него досадовать.