И такъ любезная моя, предпріятіе какъ ты видишь, требуетъ великой смлости и отважности. Такъ, такъ, оно того требуетъ. Увы! что должно предпринять?

Кажется онъ самъ увренъ, что мн весьма нужно имть въ сотовариществ какую ниесть особу нашего пола. Не могъ ли бы онъ общать мн покрайней мр одну изъ своихъ тетокъ? Боже милостивый, что должна я предпринять!

При всмъ томъ, какъ бы я далеко не поступила но я еще не усматриваю чтобъ было очень поздо оставить все оное: естьли я сіе намреніе оставлю, то должно думать, что я въ великой ссор съ нимъ буду. Но что отъ того произойдетъ? естьлибъ я предвидла хотя нкое средство къ избавленію себя отъ Сольмса; тобъ ссора съ Ловеласомъ, котораябъ открыла бы мн путь къ двической жизни, была бы величайшимъ моимъ желаніемъ. Тогда бы я недоврялася всему его полу; ибо размышляю только о смущеніи и печаляхъ, которыя приноситъ онъ нашему полу: и когда единожды обязаны бываютъ между собою бракомъ; то что остается инное, какъ не принужденіе ступать нжнйшими ногами по тернію, самому колючему, даже до самого конца пути.

Мое замшательство ежеминутно умножается; чемъ боле я о томъ думаю, тмъ мене вижу средствъ избавиться отъ онаго. Мои сомнительства умножаются, чемъ скоре время протекаетъ, и пагубный часъ приближается.

Но я хочу сойти въ низъ и прогуляться по саду. Я отнесу сіе письмо на условленное мсто, вмст со всми его письмами, выключая двухъ послднихъ, которыя я положу въ первой свой пакетъ, естьли я буду столь щастлива, что могу еще къ теб посл сего писать. Между тмъ, любезная моя пріятельница… Но какой предметъ могу я поручить твоимъ молитвамъ? И такъ прощай. Естьлибъ мн токмо позволено было сказать теб прости.

Въ Воскресенье 9 Апрля въ вечеру.

Не думай, любезнйшая моя пріятельница, чтобъ вчерашнее твое разсужденіе, хотя и заключаетъ въ себ самую большую строгость, какой я никогда не видала отъ безпристрастной твоей любви, привело меня хотя въ малйшее противъ тебя негодованіе. Сіе подвергло бы меня величайшей неудобности, какая видна въ сан королей, то есть, лишилобы меня средства быть увдомляемою о своихъ погршностяхъ и отъ оныхъ исправляться, и слдственно отняло бы у меня драгоцннйшій плодъ горячей и искренной дружбы. Съ какимъ блескомъ и чистотою священное сіе пламя должно возгараться въ сердц твоемъ, когда ты укоряешь нещастную, что мене иметъ попеченія и собственномъ своемъ дл, нежели ты сама по тому, что она старается оправдать тхъ, кои не разположены подать ей свою помощь? Должна ли я хулить тебя за сію горячность, или не должна ли еще взирать на оную съ удивленіемъ?

Однако, опасаяся чтобъ ты не утвердилась еще боле въ томъ подозрніи, которое бы сдлало меня неизвинительною, естьлибъ оно имло какое ниесть основаніе, должна я объявить теб, дабы отдать самой себ справедливость, что я не знаю, скрываетъ ли мое сердце въ себ сію тайную склонность, которую по твоему мннію всякая бы другая женщина, выключая меня, въ себ питала. Я также ни мало не мышлю, чтобъ была боле беспристрастна, нежели кажусь въ разсужденіи благополучиаго исполненія того, чегобъ я надялась отъ твоей матушки. Но я почитаю за долгъ ее извинить, не иннымъ чемъ, какъ по сей единой причин, что какъ она совсмъ другихъ лтъ, нежели я, и притомъ мать любезнйшей моей пріятельннцы, то и не могу я ожидать отъ нее такихъ чувствованій дружбы, какъ отъ ея дочери. Но я ей обязана, токмо почтеніемъ и уваженіемъ, котороебъ весьма трудно было согласовать съ тою сладостною благопріязнію, которая составляетъ одинъ изъ необходимйшихъ и священнйшихъ узовъ, соединяющимъ наши сердца. Я могу ожидать отъ любезнйшей моей Анн Гове то, чего не должно надяться получить отъ ея матери. Въ самомъ дл, не страннолибъ было, когдабъ опытная женщина подвергла себя какой-нибудь укоризн, за то только, что внимала собственному своему разсудку, въ такомъ обстоятельств, въ которомъ не могла она сообразоваться съ желаніями другаго, не оскорбя той фамиліи, къ коей она всегда оказывала дружбу и не возставъ противъ правъ родителей надъ своими дтьми, наипаче когда она сама есть мать такой дочери, (позволь мн сіе сказать) коей пылкаго и изящнаго свойства она опасается. Матерний страхъ поистинн заставляетъ ее разсуждать боле о твоей молодости, нежели о благоразуміи; хотя она и равно, какъ и вс, знаетъ, что твое благоразуміе несравненно превосходитъ твои лта.

Но я хочу разсмотрть т два предложенія въ твоемъ письм, помянутыя которыя мн столь же важны кажутся, какъ и теб.

Ты меня спрашиваешь, не должнали я ршиться хать лучше съ особою моего пола, съ любезною моею,,Анною Гове, нежели мущиною, съ Ловеласомъ?,,

,,Положимъ что я съ нимъ поду, не должнали я, какъ можно скоре соединиться съ нимъ бракомъ.,,

Ты знаешь, любезная моя, по какимъ причинамъ я отвергаю твои представленія, и для чего весьма желаю, чтобъ ты ни мало не участвовала въ такомъ предпріятіи, къ которому единая токмо жестокая не обходимость удобна была меня привесть и въ коемъ бы ты не могла принести равнаго со мною извиненія. Въ такомъ случа, конечно твоя матушка имла бы причину безпокоиться о нашей переписк, естьли бы произшествіе оправдало ея опасеніе. Естьли мн трудно согласовать съ моею должностію мысль избавиться бгствомъ отъ жестокости моихъ друзей; то чемъ ты можешь извиниться, оставя мать исполненную къ теб милости? Она страшится, чтобъ горячая твоя дружба не вовлекла тебя въ какія непристойности; а ты, дабы наказать за подозрніе тебя оскорбляющее, ты желаешь показать ей и всмъ, что своевольно ввергаешься въ величайшее заблужденіе, коему только полъ нашъ подверженъ быть можетъ. Я тебя вопрошаю любезная моя, думаешь ли ты, чтобъ достойно было твоего великодушія пускаться въ заблужденіе, потому только, что твоя мать почитаетъ себя весьма щастливою, опять тебя видть съ собою.

Я тебя увряю; что не смотря на т причины, которыя принуждаютъ меня къ пагубному сему поступку, я желала бы лучше подвергнуться всмъ жестокостямъ со стороны моей фамиліи, нежели видть тебя спутницею въ моемъ побг. Не думаешь ли ты, чтобъ должно было для меня желать усугубить мой проступокъ въ глазахъ публики, такой публики, которая какъ бы я невинною себя нещитала, никогда не почтетъ меня оправданною тми жестокими поступками, которые я претерпваю; по тому что ей не вс оныя извстны.

Но дражайшая и нжнйшая моя подруга, знай, что ни ты ни я, не учинимъ такого поступка, которой бы былъ не достоинъ какъ одной, такъ и другой. То мнніе, которое ты подаешь въ двухъ своихъ вопросахъ, ясно мн показываетъ что мн того длать не совтуешь. Мн кажется что въ семъ то смысл желаешь ты, чтобъ я оныя приняла; и я весьма тебя благодарю, что убдила меня съ толикою же силою, какъ и учтивостію.

Для меня составляетъ нкое удовольствіе, что разсуждая о всемъ въ такомъ знаменованіи, начала колебаться предъ полученіемъ послдняго твоего письма. И такъ, объявляю теб, что я по оному совершенно ршилась не узжать, или покрайней мр не узжать завтра.

Естьли на успхъ надежды, какую имла я на твою матушку, могла я взирать равнодушно, или дабы сказать короче, что мои склонности винны, то конечно вс поступятъ со мною съ меньшею пощадою. И такъ, когда ты мн вторично представляешь, что я должна оставить всякую разборчивость въ самую ту минуту, какъ оставлю домъ моего отца когда ты даешь мн разумть, что надлежитъ оставить на разсужденіе Г. Ловеласу, когда можетъ онъ оставить меня въ безъопасности, то есть дать ему волю избирать то или другое, или оставить меня или нтъ: то тмъ приводишь меня въ размышленіе, ты открываешь мн т опасности, коихъ невозможно мн будетъ миновать, сколь долго ршеніе дла отъ меня зависть будетъ.

Между тмъ какъ я разсуждала о своемъ побг не иначе, какъ о средств избавиться отъ Г. Сольмса; когда я наполнена была тмъ мнніемъ, что мое доброе имя весьма уже помрачилось, когда я была въ заключеніи, и когда могла всегда или то или другое предпріять, то есть или выдти замужъ за Г. Ловеласа, или совершенно отъ него отрещися, то какуюбъ отважность ни находила въ семъ поступк, но представляла себ; что по жестокостямъ, кои надъ собою вижу, онъ могъ бы быть извинителенъ, естьли не въ глазахъ фамиліи, то покрайней мр въ моихъ собственныхъ, и безпороченъ бы былъ предъ судилищемъ собственнаго моего сердца; сіе есть такое благополучіе; которое я предпочитаю общему о мн мннію. Но похуля тотъ непристойной жаръ нкоторыхъ женщинъ бгущихъ изъ своего дома къ жертвеннику; положивши съ Ловеласомъ, нетокмо сдлать отсрочку, но и имть свободу принять или отвергнуть его руку; изтребуя отъ него, чтобъ онъ меня оставилъ, какъ скоро увидитъ меня въ безопасности, [коею какъ ты однако примчаешь онъ долженъ разполагать,] возложа на него вс т законы покоимъ не можно бы было боле отменить времени, естьли бы я пожелала соединиться съ нимъ бракомъ какъ скоро буду въ его рукахъ; ты видишь любезная, моя, что мн не остается другаго средства какъ то, чтобъ съ нимъ не хать.