Дядья мои поборствовали моему отцу съ такимъ же жаромъ.

Братъ изьяснялся въ самыхъ сильныхъ выраженіяхъ. Неумренне поступала и сестра.

Тетка моя Гервей сказала съ большею кротостію; что нтъ никакого случая, въ которомъ бы родительское разположеніе боле имло участія,. какъ въ брак, и что весьма справедливо налагаютъ въ томъ на меня законы.

Съ сими наставленіями добрая сія женщина пришла въ мой покой. Она мн сказала все, что ни происходило. Долгое время принуждала меня согласиться съ такою искренностію, дабы исполнить препорученное дло, что я не одинъ разъ заключала, что они ввязали ее въ свои выгоды. Но узнавъ не преодолимое мое отвращеніе къ ихъ любимцу, оплакивала вмст со мною нещастіе мое. Потомъ старалась вывдать, чнстосердечно ли мое намреніе, чтобъ не вступать никогда въ супружество. Когда по довольномъ изслдованіи она не могла сомнваться о моихъ разположеніяхъ; то столько была уврена о принятіи такого предложенія, которое изключало Г. Ловеласа, что съ великою торопливостію отъ меня вышла; и хотя я ей представляла, что оно много разъ было употреблено безъ пользы, однако думала обезпечить меня въ успх онаго.

Но она возвратилась вся въ слезахъ, будучи посрамлена выговорами, которыя навлекала на себя своими прозьбами. Они ей отвчали, что долгъ мой повиноваться, какія бы законы имъ ни угодно было на меня налагать, что предложеніе мое есть одно лукавство, дабы провесть время, что бракъ мой съ Г. Сольмсомъ можетъ ихъ удовлетворить; что они мн уже то объявили, и не могутъ быть спокойны, какъ посл отправленія онаго, поколику имъ извстно, коликую власть иметъ Ловеласъ надъ моимъ сердцемъ; что я сама признавалась въ томъ въ своихъ письмахъ къ дядьямъ моимъ, брату и сестр, хотя и отрицалась предъ моею матерію съ великимъ не добродушіемъ; что я уповаю на ихъ снисхожденіе и на власть, которую надъ ними имю; что они не отлучилибы меня отъ своего присудствія, если бы не знали сами, что уваженіе ихъ ко мн превосходитъ гораздо боле то, которое я имъ оказываю; но что наконецъ они хотятъ послушанія, безъ чего я никогда не буду имть права на ихъ любовь, какія бы изъ того не могли быть слдствія.

Братъ мой сталъ выговаривать сей бдной женьщин, что она своими ничего незначущими слезами меня только ожесточила. Духъ женскій, говорилъ онъ ей, исполненъ развратности и театральной гордости, которая въ состояніи отважить на все молодую романическую голову; такъ какъ моя, дабы возбудить жалость странными приключеніями. Возрастъ мой и умъ, сказалъ дерзкой, весьма много могутъ мн найти прелестей въ меланхолической любви. Онъ говоритъ, что печаль моя, которую она изобразила въ мою пользу, не будетъ никогда для меня смертельною; но не осмливается думать, чтобъ она не была такою для нжнйшей и снисходительнйшей изъ всхъ матерей. Наконецъ объявилъ онъ госпож Нортонъ, что она можетъ сходить еще одинъ разъ въ мой покой, но если успхъ не боле будетъ соотвтствовать ихъ объ ней мннію; то они ея станутъ подозрвать въ сосдствіи ея такому человку, коего они вс проклинаютъ. Правда вс хулили таковое недостойное разсужденіе, которое пронзило до чрезвычайности сію добрую женьщину, но онъ не смотря на то прибавилъ еще безъ всякаго противорчія, что если опа не можетъ ничего получить отъ своего кроткаго ребенка, вроятно, что она такъ меня называла въ своихъ сострадательныхъ движеніяхъ; то можетъ удалиться, не возвращаться безъ призыва и оставить кроткое свое дитя въ управленіе его отца.

Истинно любезная пріятельница, не бывало никогда столь дерзкаго и столь жестокаго брата, какъ мой. Какимъ образомъ могутъ отъ меня требовать толикаго отверженія, когда позволяютъ ему столь гордо поступать съ честною и разумною женщиною.

Однако она ему отвчала, что вс его насмшки надъ тихостію моего нрава, ни мало не опровергаютъ истинны, какъ она можетъ въ томъ его уврить, что рдко найдешь столь кроткую душу, какова есть моя, и что она всегда примтила, что хорошими средствами можно было получить все отъ меня, даже и то, что было противно моимъ мыслямъ.

Тетка моя Гервей сказала на сіе, что мнніе столь разумной женщины заслуживаетъ нкоторое вниманіе; и что она сама иногда сомнвалась, не лучше ли бы было начать такими способами, которые обыкновенно большее производятъ впечатлніе надъ великодушными нравами. За что претерпла она выговоры отъ моего брата и сестры, которые приказали ей спросить у моей матери, не съ безмрнымъ ли снисхожденіемъ поступала она со мною.

Мать моя отвчала, что снисходительность ея довольно далеко простиралась; но надобно было признаться, какъ она о томъ весьма часто говорила, что сдланный мн пріемъ по моемъ возвращеніи, и способъ, по которому было предложеніе отъ Г. Сольмса, не были средства, какими надлжало начать дло.

Ей зажали ротъ: ты отгадаешь кто дражайшая Гове. Другъ мой, ты всегда имешь съ собою нкоторое возраженіе, дабы извинить бунтующую дочь! Вспомни, какимъ образомъ мы съ ней поступали, ты и я. Вспомни, что ненавидимый нами подлецъ никогда бы не отважился настоять въ своихъ видахъ, еслибы упорство сей развратной твари его неободряли. Госпожа Нортонъ! (обращаясь къ ней съ гнвомъ) сходите еще одинъ разъ, и если надетесь получать что нибудь кротостію, то долгъ вашъ не воспящаетъ вамъ употребить оной, но если никакой не найдете пользы, то полно о семъ говорить.

Такъ, любезная Нортонъ, сказала ей моя мать, употребите то, что есть самое сильнйшее надъ ея душею. Если по щастію вы успете, то мы пойдемъ я и сестра моя Гервей, приведемъ ее въ своихъ обьятіяхъ для полученія благословенія отъ своего родителя и доброжелательства отъ всего собранія.

Госпожа Нортонъ пришедши ко мн, повторяла съ слезами все, что ни слышала. Но посл всхъ нашихъ взаимныхъ разговоровъ я ей сказала, что она никакъ не можетъ надяться обязать меня къ такимъ мрамъ, которыя единственно были отъ моего брата, и къ коимъ я имю толикое отвращеніе. Она меня сжимала въ своихъ матернихъ обьятіяхъ. Я тебя оставляю, дражайшая двица, сказала она мн! Я тебя оставляю потому, что должно. Но заклинаю тебя ничего не предпринимать безразсудно, ничего, чтобы не было сообразно твоему качеству. Если слухъ справедливъ, то г. Ловеласъ недостоинъ тебя. Если можно теб повиноваться, вникни, что долгъ тебя къ тому обязываетъ. Признаюсь, что не употребляютъ лучшихъ способовъ съ столь великодушною особою; но разсуди, что малова стоитъ послушаніе, когда оно непротивно собственнымъ нашимъ желаніямъ. Помысли о томъ, чего должно ожидать отъ такого чрезвычайнаго нрава, какъ твой. Помысли, что отъ тебя зависитъ соединить и раздлить на всегда твою фамилію. Хотя и весьма оскорбительно теб толикое принужденіе, однако я осмливаюсь сказать, что по строгомъ разсмотрніи вещей благоразуміе твое побдитъ вс предразсудки. Чрезъ сіе покажешь ты всей фамиліи такую услугу, которая не только послужитъ къ твоей слав; но вроятно чрезъ нсколько мсяцовъ учинится для тебя непремннымъ и постояннымъ источникомъ покоя и удовольствія.

Разсуди, любезнйшая моя воспитательница, отвчала я ей, что не маловажнаго, ниже кратковременнаго поступка отъ меня требуютъ. Цлая моя жизнь отъ него зависитъ. Разсуди также, что сей законъ налагаетъ на меня властолюбивый братъ, который располагаетъ всемъ по своему произволенію. Посмотри, сколь велико мое желаніе имъ удовлетворять, когда я отрекаюсь отъ супружества, и прерываю на всегда всякое соотношеніе съ тмъ человкомъ, коего они ненавидятъ, потому что братъ мой его ненавидитъ.

Мн все извстно, дражайшая двица; но при всемъ томъ разсуди сама, что если ты останешься нещастливою отвергнувъ ихъ волю, дабы слдовать своей собственной; то лишишься и того утшенія, которое служитъ помощію честной двиц, когда при своей подчиненности родственникамъ успхъ брака не соотвтствуетъ ихъ чаянію.