– Хорошая Машина, - сказал он.

– Ты за что Гагу побил?
– спросил Илья Петрович.

– Он дразнится, - сказал Колька.
– Сиротой дразнится и двоечником.

– А у тебя что, отца-матери нет?

– Есть. Они вербованные. Они всегда вербованные. Я с тёткой живу. Она бы мне за милицию так дала!

Пришёл сменный инженер.

– Мы уходим, - сказал Илья Петрович.
– Ну так как, Николай, будешь ко мне приходить?

– Конечно, буду, - сказал Колька.

Они вышли на улицу.

– А как ты учишься?
– спросил Илья Петрович.

– Так себе. Я арифметику очень люблю. А на контрольных тороплюсь.

Илья Петрович помолчал и достал из кармана коробку с жуком. Жук тотчас зашевелился в коробке.

– Так что мы с ним будем делать?
– спросил Илья Петрович.

Колька молча смотрел себе под ноги.

– Он очень настойчивый... И упрямый...
– сказал он наконец.

Илья Петрович кивнул, снял с коробки проволоку, откинул крышку.

Жук выжидающе замер. При свете вечернего солнца он блестел, как полированный.

– Пластмассовый!
– сказал Илья Петрович.

– Точно: красный, твёрдый и блестящий, - подтвердил Колька.

Жук привстал на лапки, поднял жёсткие надкрылья, распустил крылышки и загудел: "Ууу-уу-у!"

Набрав силу, он сорвался с места и пулей умчался в сад.

– Хороший был жук, - сказал Илья Петрович.
– Сыну бы как раз!

– Ничего, я ему завтра поймаю, - сказал Колька.
– Можно вас проводить? Я только до дому.

Когда Илья Петрович вошёл в комнату, сын спросил:

– Ты опять не поймал жука?

– Видишь какое дело, - сказал Илья Петрович и сел к сыну на кровать.
– Тебе надо будет встать и немного походить по комнате. Завтра к тебе придёт мальчик. Он часто зацикливается... Или лучше сказать так: он очень быстро бежит и поэтому часто спотыкается. Но бежать рядом с ним стоит.

С О Л Н Е Ч Н Ы Й М А Л Ь Ч И К

___________________________________

Повесть

Посвящается

всем Вовкам на свете

В М Е С Т О Н А Ч А Л А

Вовке шесть лет.

Волосы у него цвета тёртой морковки, на носу медными кнопочками веснушки.

Вовка вот такой.

Однажды Вовка сидел на полу и с треском выдирал из старой маминой сумки квадратное зеркальце.

В окно нестерпимо било солнце.

Радужное пятнышко отскочило от зеркала, ударилось о потолок и, мелко задрожав, покатилось по стене вниз.

– Мама, смотри, какой зайчик рыжий!
– закричал Вовка.

– Не рыжий, а солнечный, - спокойно ответила мать.

В тот же день пришёл монтёр устанавливать радио.

Весело посвистывая, он прикрутил к стене острыми винтами ролики, навесил на них белый сверкающий шнур, поставил на шкаф чёрную пластмассовую коробку - динамик - и повернул на коробке ручку.

По комнате разлились звуки весёлой радиопесенки.

– Вот замечательно!
– сказала мама.
– Большое вам спасибо.

Вовка сиял. Монтёр положил ему на голову тяжёлую жёсткую ладонь.

– Понравилось?
– спросил он. Потом посмотрел на Вовкины волосы и восхищённо добавил: - Ну, брат, ты и рыжий! Огонь!

– Я не рыжий. Я солнечный!
– обиделся Вовка.

Г л а в а п е р в а я

П У Т Е Ш Е С Т В И Е Н А Ч И Н А Е Т С Я

"ВОВИ-И-ИК!"

Мама шла по улице.

Улица была тихой, зелёной. Она вся поросла мелкой, колючей травой. По краям в канавах зонтиками торчали голубые лопухи.

"Ни одного мальчишки! Час как пришла с работы, а его всё нет, подумала мама.
– Куда он пропал? Наверное, опять играет в колдуны".

В одном месте лопухи подозрительно зашевелились.

Мама подошла к канаве и, приставив ко рту дощечками ладони, позвала:

– Вови-и-ик!

Никто не отозвался.

– Вови-и-ик!

– Тс-с-с!
– зашипело в канаве.

Голубой лист наклонился, и из-под него показалась красная Вовкина физиономия.

– Не мешай...
– отчаянным шёпотом взмолился Вовка.
– Отойди... меня заколдуют.

– На кого ты похож? Весь в пыли.
– Мама сокрушённо покачала головой.
– Разве нельзя играть так, чтобы оставаться чистым?