И вот, ни с того ни с сего, сопровождаемый разведчиками кораблик отказался от прямолинейного маршрута и открыл по безобидным парусникам прицельный огонь на поражение. Братья бросились врассыпную, сразу же сообщив по связи дежурным "Улья", что вынуждены вступить в битву, поскольку явное преимущество в скорости на стороне Неизвестного

Едва ли, правда, то, во что они вступили, можно было назвать "битвой" - к тому моменту, когда "Улей" отозвался первыми подкреплениями, у разведчиков осталось всего три парусника. Три корабля от отряда из пятидесяти лучших из лучших...

– Сэр!
– сообщил капитан "Хищного".
– Принял бой. Кораблей противника прибывает. Замечены истребители. Прикажете продолжить или отступить?

– Продолжайте, капитан! Мы уже близко.

– Это те самые пираты, сэр?

– Вероятность: девяносто процентов.

– Значит, мы можем рассчитывать...

– Премия ваша, капитан! Уничтожьте столько этих мерзавцев, сколько сможете, и - премия ваша! Удачи!

Братья продолжали погибать. "Улей" вскипел, как настоящее потревоженное гнездо ос. Целый рой самых разнообразных кораблей от парусника до истребителя - десятки тысяч разъяренных Братьев - вырвался в темноту Галактики и набросился на одного-единственного обидчика.

– Ого!
– сказал капитан "Хищного".
– Становится жарко! Я отступаю!

– Дор!
– закричал по связи Кас, который так и не успел окончательно остыть от сражения на арене.
– Синих в тыл противника! Не давайте ему уйти!

– Не уйдет!
– заверил Дор.
– Теперь уже не уйдет!

– Он не один!
– заметил командующий разведкой Трамп.

– Что?!
– прорычал Кас.

– Вижу еще корабли!
– повторил Трамп.
– Около десятка. Два - тяжелые.

– К черту их всех! Мир принадлежит Братству!!!

На пятидесяти тысячах кораблях Братьев прозвучал яростный гордый вопль абордажников...

А новый враг уже вступал в дело. Два тяжелых крейсера открыли огонь еще издалека, поражая небольшие кораблики Братьев с безнаказанностью учебного тира

– Кто в навигационной "Улья"?
– запросил Кас.

– Я!
– отозвался голос Вика.
– Весь техперсонал здесь. Ждем Отца!

– А где Отец?

– Медитирует. Сейчас присоединится.

– Готовьте к бою "Улей"! Нужна тяжелая артиллерия!

– Понял! Уже готовы! Идем на сближение!

– Есть, сэр!
– закричал офицер на связи у Тургаона.
– Замечен гигантский корабль! Приближается к месту действия!

– Где наши основные силы?
– спросил маршал флота.

– Подходят с разных сторон. В соответствии с приказом, оцепляем куб пространства.

– По кораблю-матке не стрелять! Окружить станциями! Взять в силовой мешок!

– Пока нет возможности - слишком много небольших шхун!

– Все небольшие уничтожить!

В центр управления "Ульем" вошел Отец. Уставший, мрачный, со светящимися, как у демона, глазами.

– Что у нас?
– спросил Владыка.

– Ввязались в бой, - отозвался Вик.
– Похоже, нас здесь ждали.

– Да. Это ловушка, - согласился Отец.
– Нельзя было принимать их условия... Потери??

– Растут.

– Сколько?

– Около трех тысяч.

– А у противника?

– Всего один крейсер. Не уничтожен, но обездвижен - люди Дора высадились на корпус и блокировали двигатели.

– Где сам Дор?

– Сбит, Отец.

– Проклятье!

– Корабли противника специализированы на поражении небольших подвижных целей. Мы ничего не можем сделать.

– Вот-вот включится маскирующее поле - пусть враги шарят в темноте. Скажите всем: погибло три тысячи! Нужно отомстить за смерть Братьев! И... вводите в бой излучатели "Улья"!

– Пока не можем - попадем в своих!

– Не важно, Вик. Если не откроем огонь, погибнет еще больше!

Григ открыл глаза. Небольшая комната с белыми стенами, полумрак, тишина. Попробовал подняться - мешают какие-то провода, какие-то ремни. Дернулся сильнее - резкий приступ боли в позвоночнике, а большинство проводов срывается - появилась возможность пошевелить руками. Точнее, правой рукой - левую Григ едва ощущал.

Он сел и огляделся вокруг. Реанимационная. Саркофаги, барокамеры, роботы и ни единой живой души. Отупляющая тишина.

Болели внутренности, ребра, мышцы. Левая рука почти не работала, как и не болела - результат местной анестезии. Все голое тело - в тончайших трубочках капельниц, половину из которых Григ уже успел сорвать или повредить.

Итак, он жив. Побывал в мясорубке, но выжил. Что же теперь?

Едва лег обратно в свой саркофаг и закрыл глаза, наплыли воспоминания. Обрывки событий, разговоров, лица. Все они перепутались, вызывая головокружение и приступ тошноты - лежать дальше стало невозможно.