– Это за какой же?
– грозно спросила Лидия.

– Ну... за психиатрической.

– Не суй нос не в свое дело, Харви, - холодно сказала она.

– Разумеется. Тебе виднее, куда мне совать нос, а куда - нет. Вытаскивать тебя из передряги, в которую не угодила бы и школьница - мое дело, а спросить, не пытался ли кто-нибудь заглянуть в пчелиный улей, который находится у тебя в голове - не мое.

– Мне кажется, Харви, что большинство людей теплых чувств к тебе не питают. Наверное, поэтому ты до сих пор и служишь в страховой компании.

– Каким бы я ни был, вполне возможно, что твою очаровательную шкурку я сегодня спас.

– Ты хочешь сказать, что они запихнули бы меня в этот чемодан и выволокли на свалку?

– Дура ты!
– в сердцах воскликнул я.
– Ты заглянула в холодильник?

Лидия недоуменно уставилась на меня.

– Заглянула?

Она кивнула.

– Сало твое лежало на месте?

Лидия сглотнула.

– Сала там не было, Харви, - тихонько пролепетала она.

– И чего я так пекусь о тебе? Просто не понимаю - какое мне до всего этого дело?

– А я знаю.

– Ну!

– Ты не единственный, кто хотел бы заполучить эти пятьдесят тысяч, Харви.

– Неужто ты и себя считаешь?

– Корыстолюбие - один из самых распространенных человеческих пороков, Харви. А в нашей стране деньги вообще возведены в культ. Здесь нет нужды испытывать чувство вины из-за того, что мечтаешь о пятидесяти тысячах долларов. Мы не в России.

– Сало, - с омерзением процедил я.
– И еще этот идиотский акцент. Неужели ты надеялась обвести их вокруг пальца?

– Ротшильда я провела.

– Браво!
– Я всплеснул руками.
– Ты провела лейтенанта Ротшильда. Представляешь, какая участь нас теперь ожидает, если нам вдруг понадобится помощь полиции? Впрочем, зачем волноваться из-за таких пустяков? Главное оставить с носом лейтенанта Ротшильда. Жаль, что я не могу наградить тебя медалью.

Неслышно подкравшийся официант, крупнотелый смуглый итальянец с ручищами, напоминавшими бычьи лопатки, поинтересовался, что мы желаем взять на десерт. Потом назидательно произнес:

– У вас такая славная девушка. Какого черта вы на нее так разорались?

– Не твое собачье дело, - вежливо ответил я. Потом спросил Лидию, заказать ли ей десерт.

Она уже тихонько всхлипывала.

– Нет, - выдавила она.
– Не надо мне ничего. Особенно от такого проходимца, как ты!

Я стиснул зубы.

– Клянусь дьяволом - никогда больше не стану никого спасать! Никого! Пусть даже ребенок свалится в котел с кипящим маслом. Я даже пальцем не шелохну!
– Я заорал официанту: - Не хочет она десерт - в особенности от проходимцев! Давай мне счет!

– Я ее понимаю, - вздохнул официант.

– Слышала?
– спросил я Лидию.
– Любой другой на моем месте, услышав бы такое хамство от паршивого официанта, пошел бы к менеджеру и закатил дикий скандал. Пусть благодарит Бога, что у меня такой кроткий нрав...

– Это у тебя кроткий нрав?
– не выдержала Лидия.

– Да, а что?
– с деланным изумлением переспросил я.
– Ты считаешь, что это не так?

– Ты просто какой-то недоделанный, - с содроганием ответила Лидия. Я никогда таких не встречала. Не то, чтобы я и вправду верила, что частные сыщики именно такие, какими их описывают в детективных романах, но... Не мог бы ты хоть чуть-чуть попытаться?

– Что попытаться?

– Походить на них. На таких, которые знают, что нужно делать.

– Ты же сказала, что доверяешь мне.

– Да, я от своих слов не отказываюсь, - кивнула Лидия.
– Как-никак, там, при лейтенанте, ты меня не выдал и все такое...

– Хочешь знать - почему?
– мстительно спросил я.

– Чтобы заполучить свое колье, - с готовностью ответила Лидия.

– Правильно, - согласился я.
– Ты абсолютно права. Я прикрыл тебя своим телом, наврал с три короба лейтенанту, вконец уничтожил остатки и без того крохотного уважения, что он еще питал ко мне, и все по одной причине чтобы заграбастать это проклятое колье.

– И именно поэтому ты не дал Сарбайнам укокошить меня, да? Если они, конечно, и в самом деле намеревались это сделать.

– Возможно.

– Спасибо за откровенность, мистер Крим. А ведь ты был настолько уверен, что колье сперла именно я, что готов был поклясться на библии...

– Так сперла или нет? Теперь-то ты можешь мне в этом признаться?

– Нет, я его не брала.

– Тьфу, черт, опять ты за свое, - махнул рукой я.
– А этот здоровенный ломоть сала просто взял и сам удрал из холодильника.