– Ты можешь оставить в дураках кого угодно, Харви, - сказал он.
– Но меня тебе не обштопать.

– Я вовсе не собираюсь водить вас за нос, лейтенант, - миролюбиво ответил я.
– Ей-богу. И я вовсе не псих. Просто случилось так, что сегодня вечером мы ужинали вместе с Джеком Финнеем, режиссером. Он сказал мне, что был очень дружен с Горманом, а Горман поведал ему, что Марк Сарбайн собирается его убить. Я имею в виду Гормана.

– Когда он это сказал?

– Кто - Горман?

– Да.

– Вчера. Или в понедельник.

– И из этого ты сделал вывод, что Сарбайн собирается укокошить эту девицу? Брось мне лапшу на уши вешать, Харви!

– Я говорю правду, лейтенант! И нечего на меня орать!

Ротшильд резко повернулся к Лидии и спросил, какова ее роль в этой истории.

– Может, это ты украла колье?

– Нет.

– Я снова спрашиваю: в чем ты провинилась перед Сарбайнами?

– Не знаю.

– Тогда почему ты заперлась у себя в комнате?

– Мистер Крим позвонил мне и приказал, чтобы я это сделала.

– А почему ты вдруг решила, что должна слушаться мистера Крима? недоуменно спросил Ротшильд.

– Потому что я ему верю.

– Что?

– Я доверяю ему!

– Ты доверяешь Харви Криму, - кивнул Ротшильд.
– Понятно. Вот, значит, в чем дело. Что ж, этого следовало ожидать. Должен же найтись еще один псих в этом мире, который доверяет Харви Криму...

– Хватит, лейтенант!
– оборвал я.

– Ах так - хватит, говоришь? А что ты сделаешь, Харви, чтобы положить этому конец? Может, набросишься на меня с кулаками? Эх, у меня просто руки чешутся отделать тебя по первое число. Давай, Харви! Вперед!

– Прекратите, лейтенант!

– Скажи-ка мне вот что, - он снова переключился на Лидию.
– Они пытались вломиться к тебе в комнату после того, как ты заперлась изнутри?

– Сарбайны пытались открыть дверь. Но они ее не ломали.

– Ты собираешься вернуться туда?

– Вряд ли, - тихо сказала Лидия.

– Если ты мне понадобишься, как я могу тебя найти?

– Через меня, - подсказал я.

– Через тебя, - кивнул лейтенант.
– Ладно, Харви, ты все-таки оставил меня в дураках и вдоволь повеселился за мой счет. В следующий раз придет мой черед. А теперь - вон отсюда, вы оба!

* * *

Выйдя на улицу, я сказал Лидии:

– Извини, конечно, Лидия, но ты все-таки - странная девушка.

– Из-за того, что я тебе доверяю? Неужели, Харви, ты больше никому не внушаешь доверия?

– Как правило, нет. А ты мне и вправду доверяешь?

– Кажется, да. А почему этот полицейский так тебя ненавидит?

– Во-первых, потому что он так устроен, а, во-вторых - уж слишком я ершистый субъект.

– Есть немножко, - согласилась Лидия.
– Как ты думаешь, они и в самом деле решили меня убить?

– Думаю, что да. Ты же видела этот чемоданище, который они приволокли из цоколя. В нем поместились бы две такие девушки, как ты. Впрочем, это только догадки.

Лидия кивнула.

– Совершенно естественно, что Ротшильд так раскипятился. Мы живем в мире, полном жестокости, насилия и безумств, однако, стоит мне высказать логичное предположение о готовящемся убийстве девушки, и - мне никто не верит. А тебе самой не кажется, что от тебя собрались избавиться?

– Вполне вероятно, - сказала Лидия.
– Своя логика в этом есть. Хотя и мрачноватая.

– Ты успела поужинать?

Она помотала головой.

– Пойдем. Я угощу тебя ужином и мы поболтаем.

– Я не нищая, так что тебе вовсе не обязательно угощать меня.

– Я покупаю не информацию, а всего лишь ужин, - поспешил я ее успокоить.

Мы прошагали несколько кварталов до пересечения Лексингтон-авеню с Семьдесят первой улицей, где, как я знал, располагался довольно симпатичный итальянский ресторанчик, в котором мне уже приходилось бывать. Лидия заказала себе салат и две порции спагетти с мясными тефтелями. Я тактично намекнул, что из столь разнообразного меню можно было выбрать и более экзотические яства, но Лидия с набитым ртом промычала, что спагетти единственное итальянское блюдо, о котором она слыхала, и к тому же, когда она голодна, ей не до каких-то изысков. В ответ я высказал предположение, что она вовсе не столько проголодалась, сколько перенервничала.

– Ты, конечно, прав, но я голодна, как волк, - заявила девушка. Слушай, Харви, дай мне поесть спокойно.

– Ладно, ешь, так и быть.

– А я что делаю.

Я сидел, как остолоп, и наблюдал, как она уплетает спагетти с тефтелями, пока наконец, проглотив последнюю тефтельку, она не пожелала знать, почему я так странно разглядываю ее.

– Что значит - странно?

– Как будто я чокнутая. Ты, должно быть, и вправду считаешь меня ненормальной?

– Нет, мне просто кажется, что ты перенервничала и сейчас немного подавлена. Ты никогда не пыталась обратиться за помощью?