Но, конечно же, от леди Вьенн было не так просто отделаться.

— А ну, стой! — и она быстро-быстро зацокала каблуками по мраморным плитам, — извольте остановиться, Агнесса!

Последнее было сказано чрезвычайно заискивающим тоном. От удивления я даже обернулась — и поняла, почему вдруг советник по вопросам шпионажа стала такой учтивой: рядом с ней остановился некто в прекрасном темно-синем камзоле. Он стоял ко мне спиной, и мне были видны только черные, как смоль, волосы собранные в короткую косичку, широкие плечи, стройные ноги, обтянутые бархатом…

И вот — мужчина быстро что-то сказал леди Вьенн. А она как-то побледнела, застыла на месте, хватая ртом воздух — и вдруг, развернувшись на каблуках, шмыгнула прочь.

Мой спаситель отвесил удирающей Вьенн шутливый поклон, а затем решительно двинулся в моем направлении.

— Похоже, прекрасная леди Агнесса, этим вечером вы должны мне по меньшей мере танец.

— Могу я узнать, что такого вы ей сказали?

— Разумеется, — он остановился в двух шагах от меня и галантно поклонился, протягивая руку, — я сказал, что если уважаемая Вьенн не оставит вас в покое, то она не доживет до утра.

Я вздрогнула, но пальцы уже коснулись чужой ладони — а спешно убирать руку показалось мне неприличным.

— Наверняка это шутка, — растерянно пробормотала я, в замешательстве разглядывая кавалера.

— Совсем нет, — он улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами, — я был совершенно, абсолютно серьезен. А у леди Вьенн нет причин не верить моим словам.

И в этот миг грянули первые жизнерадостные аккорды вальса.

К счастью, дочерей маркиза де Лив танцевать учили, и мне не пришлось краснеть во время первого танца. Правда, было одно «но»: чем больше я смотрела на своего кавалера, тем сильнее становилось чувство, что где-то мы уже встречались раньше. Хотя здравая часть моего рассудка упорно твердила — Агнессочка, милая, твоя дорожка нигде не могла пересечься с дорожкой этого шикарного мужчины, ты просто не бывала раньше в местах, где обитают такие вот красавчики!

Да уж. Я вальсировала с одним из тех, о ком по ночам грезят благородные и благовоспитанные девицы, выросшие в тепличных условиях за юбками десятков нянек. У него было лицо неисправимого романтика: выразительные глаза теплого карего цвета, обрамленные пушистыми ресницами, широкие брови вразлет, умный лоб, твердый подбородок — и, как завершающий штрих, трагическая морщинка в углу красивого рта. Мужчина, ищущий вечную любовь и до дна испивший горькую чашу испытаний… Так непременно сказала бы моя матушка — и я, клянусь, непременно с ней согласилась бы.

Но, но… Где же мы встречались раньше?!!

— Откуда вам известно мое имя? — спросила я.

— Но имя невесты его величества известно всем, — таким был ответ.

— Значит, вам известно, что вы танцуете с будущей королевой?

— Разумеется.

Он наклонился к моему уху и добавил совсем тихо:

— И я ничуть не раскаиваюсь в том, что украл этот танец у короля.

— Но тогда… — я взглянула прямо в теплые глаза незнакомца, — простите, но мы в неравных условиях. Вы знаете мое имя, а я не знаю вашего.

— Эдгар, — с легкой улыбкой представился он, — я недавно при дворе короля эльфов и рад, что среди скучных и одинаковых эльфиек нашел истинную жемчужину, с которой никому здесь не сравниться.

Я поняла, что еще немного — и начну позорно краснеть. Потому что никто и никогда не говорил мне столько комплиментов зараз.

— В вас есть нечто особенное, — подмигнул он, — я не могу пока понять, что именно…

— Право же, вы меня смущаете, — чувство, что где-то мы уже встречались, не пропало, а только усилилось.

— Красивую женщину не должны смущать комплименты, — сказал Эдгар и, заглянув в глубину моего декольте, пробормотал, — как интересно!

— М-м… — я в замешательстве попыталась отстраниться, но в результате оказалась еще ближе к нему.

— У вас там цветочная фея, — заметил он, — мои поздравления! Вы не только прекрасны, но и остроумны. Должен заметить, что ничто не привлекает мужчин так, как сочетание этих двух качеств…

Издав невнятное мычание, я наконец вырвалась из его объятий — и тут же ощутила, как на моем локте сомкнулись чьи-то крепкие, очень горячие пальцы. Вальс разразился последними аккордами и умолк.

— Ваше величество, — Эдгар галантно поклонился, — кажется, я безмерно виноват перед вами за то, что осмелился пригласить на первый танец леди Агнессу.

У меня по коже мурашки побежали: король Светлого леса явно пребывал в состоянии раздражения.

— К сожалению, — сухо ответил он, — леди Агнесса еще не стала моей законной супругой, и не в моих правилах ограничивать ее свободу. Но, сдается мне, это дурная примета, когда первый танец на королевском балу девушка танцует с послом из Некрополиса.