— А-а, это вы, — протянул оборотень, спешно одевая очки, — что у вас там, Эдгар? Что-нибудь новое?

— Можно сказать, что так.

Эдгар достал миниатюру и показал Вулферту.

— Я могу попросить вас, сеньор, кое-что разузнать?

— Вся картотека Некрополиса к вашим услугам, Эдгар, — пробубнил Вулферт, — валяйте, говорите что нужно.

— Мне нужно узнать, кто такой Дарикус Алтус.

— Знакомое имечко… Это добрый подданный Мессира? — уточнил Вулферт, записывая имя.

— Не знаю, — Эдгар пожал плечами, — в том и дело, что не знаю. Но узнать надо бы… Даже если это и подданный Людовика. Сдается мне, Дарикус Алтус неспроста попался на моем пути… А если я прав, то нам очень повезло. В этом и будет разгадка тайны трех убийств.

Солнце, яростно сияя в небе, обозначило полдень. Слепящее горячее марево стекало по стенам королевского дворца, разогревало черепичную крышу и стеклянно-прозрачную воду в фонтанах. Правда, эльфы жары и яркого света не замечали. Для них это был еще один теплый весенний денек. Солнце было слишком ярким только для Эдгара, обитателя Некрополиса — а потому он, как и положено вампиру, спал в разгар дня, пребывая в совершенно обычном для существа его породы состоянии оцепенения.

Эдгар спал, зарывшись носом в шелковую подушку, а перед мысленным взором мелькали яркие картины прошлого — далекого и не очень, воспоминания о тех далеких днях, когда он, сын местного сеньора, хаживал в таверны и шлепал девиц чуть пониже спины. Видения сменяли друг друга чередой цветных полотнищ. Вот Эдгар Саншез на своей первой в жизни дуэли. Из-за женщины, конечно же — потом, правда, выяснилось, что избранница не была достойна проколотого предплечья. А вот Эдгар гуляет по булыжной мостовой старого города Часовщиков, и вокруг золотит деревья осень, и небо — синее-синее — в рамке из ярко-желтых крон. Эдгар опять вспомнил тот вечер, когда в городе Часовщиков повстречал прекрасную, словно хрустальный свет звезд, девушку. Она, на удивление, не стала уходить от знакомства, и в первый же вечер повезла Эдгара в шикарные апартаменты, которые снимала в дорогой гостинице. Тогда он еще не знал, что в последний раз смотрит на закат. К рассвету Эдгар уже не был человеком.

«Как же я тебя ненавижу», — подумал во сне вампир.

Но глупо ненавидеть того, кого больше нет. Красавица наложила на себя руки, шагнув в полыхающий жаром камин… Правда, какая-то ее бестелесная частица навсегда осталась с Эдгаром.

«Я тебе дала вечную жизнь, дурачок», — коснулось лба едва ощутимое холодное дуновение.

«Но ты даже не удосужилась спросить, хочу ли я этой вечной жизни. Только смертные способны оставить след на небосводе, подобно падающей звезде. Бессмертные незаметны, и вкус жизни для них — вкус пепла…»

Он медленно повернулся на другой бок и решил не продолжать дискуссию. Спорить с духом — все равно что биться головой о стену, только себе больнее будет. К тому же, зачем себе лгать? Размышления размышлениями, а вампирское житье-бытье оказалось не таким уж и ужасным, как казалось поначалу.

Всколыхнулись другие воспоминания, словно блики лунного света на черной воде лесного озера. Эдгар увидел себя, стоящим в старой, не отреставрированной части дворца Мессира. Все здесь дышало древностью — и отсыревшие, покрытые фресками стены, и звездчатые своды, столь любимые полуночным народом, и витражи, разбрасывающие кровянистые блики по мраморным напольным вазам…

— Почему Мессир до сих пор не желает занять это крыло? — спросил вампир у смотрителя, старого и ворчливого призрака.

Тот задумчиво звякнул ржавыми цепями.

— Мессиру здесь все напоминает о его поверженных врагах, о близнецах.

Эдгар, задрав голову, осматривал фрески. Призрак опередил его вопрос, подлетел к нужному месту и ткнул пальцами босой ноги в стену.

— Вот они, любуйтесь. Вы же близнецов искали?

Картина оказалась поврежденной. Эдгар увидел справа фигуру в длинном пышном платье, но лишенную головы — там как раз осыпалась штукатурка. Слева образ вампирессы сохранился лучше: полустертые правильные черты лица, корона из темных, цвета крепкого кофе, волос… Где же он потом встретил это лицо? Ах, да. Агнесса. Какое забавное совпадение… А вдруг убитая Мессиром сестра-близнец вернулась в этот мир, чтобы еще раз возродиться в теле смертной?!!

Вампир улыбнулся во сне.

И с удивлением ощутил легкое прикосновение к плечу.

— Эдгар, — тихо произнесла Агнесса, — Эдгар Саншез…

Всевеликие демоны!

Выходит, она сама пришла? И Грангх пропустил? Но ведь это… это…

«Невозможно?»

Он медленно, очень медленно — насколько позволяли окостеневшие суставы, повернулся к Агнессе. Да, это в самом деле была она, такая же прекрасная, изящная и сильная, как всегда.

— Мне не хватало вас, сеньор, — игриво заметила Агнесса, — поэтому я здесь.

Ее тонкие пальчики прикоснулись к тому месту на шее, где бьется пульс. Затем скользнули ниже, к вороту сорочки.

«Что ты делаешь? Зачем?» — хотел спросить Эдгар, но не успел.

Мгновение — и вместо Агнессы на него злобно смотрит худая блондинка, с которой разговаривала в ночь бала леди Вьенн.

— Я хочу тебя предупредить, — сказала она, погружая острые, как кинжалы, когти под ребра Эдгару, — ты слишком любопытен. Слишком… Но не настолько слаб, чтобы от тебя было также легко избавиться, как от остальных.