– В постели мне нравится заниматься только одним делом.

– И это дело ты здорово делаешь.

– У тебя было много женщин?

– Такой замечательной, как ты, – ни одной. Ты, наверное, перепробовала всех мужчин в России.

Она рассмеялась.

– Знаешь, сколько у меня было мужчин?

– Сто?

Она снова засмеялась.

– На девяносто девять меньше.

– Один?

– Да, только один.

– Где же это было?

– В России, а потом в Восточном Берлине.

– И кто он?

Надя протянула руку к пачке сигарет и, взяв одну, закурила.

– Ну, допустим, его зовут Коля.

Я знал, что «Коля» – это уменьшительное от «Николай», и понял, что лед тронулся.

– Наверное, этот Коля – мужчина что надо, раз ты научилась у него стольким вещам.

– Да, он настоящий мужчина. Я его любила.

– Расскажи мне о нем.

– Не стоит.

– Ты что, мне не доверяешь?

– Нет, просто не хочется говорить о человеке, который так много для меня значил.

Я отодвинулся от нее на свою сторону кровати.

– Послушай, Надя, мне нужно тебе кое-что сказать. Для тебя, может, эти три дня были просто шуткой, но для меня – нет. Неужели ты не видишь, до чего ты меня довела, не чувствуешь, что со мной творится? Я влюбился в тебя еще в субботу, и с тех самых пор это чувство становилось все сильнее, и сейчас я люблю тебя так, как никогда еще никого не любил. Ты для меня – идеал женщины, идеал жены. Когда мы возвратимся в лагерь, ты, наверно, захочешь со мной расстаться, но, поверь, я так просто тебя не отдам. Надя, я хочу, чтобы ты стала моей женой. Я хочу, чтобы ты поехала со мной в Америку, чтобы мы вместе жили в нашем большом доме.

– Вместе с твоими родителями?

– Можно и отдельно. Давай купим квартиру в Нью-Йорке? Или дом в Палм-Бич?

– В Палм-Бич?

– Это немного севернее Майами. Симпатичное местечко.

– Я люблю горы.

– Тогда можно поехать на Запад, построить там домик в горах, кататься на лыжах…

– Но я даже не говорю по-английски; надо мной все будут смеяться.

– Да ты что, радость моя, кто будет над тобой смеяться? Как только все увидят, какая ты замечательная, они тут же выучат русский.

Надя прыснула и затянулась сигаретой.

– А твои родители не будут против? Они не подумают, что я какая-нибудь жуткая коммунистка?

– Они подумают, что ты самая прекрасная девушка на свете. Они примут тебя с распростертыми объятиями. Сегодня же напишу им. Или даже позвоню. Если, конечно, ты согласна.

Надя испытующе посмотрела на меня.

– А чем ты докажешь, что не обманываешь? Ведь вокруг полным-полно красивых девушек, которые почти ничем не хуже меня.

– А ты подумала, почему ты любишь меня? Ведь не из-за денег же – я знаю, что ты не такая. Нет, я уверен, что мы просто созданы друг для друга и все эти годы ждали нашей встречи.

– И ты правда позвонишь своим родителям и скажешь, что мы хотим пожениться?

– Немедленно, если ты ответишь мне "да".

Надино лицо расплылось в улыбке.

– Да, – сказала она и, прильнув ко мне, принялась целовать меня, повторяя между поцелуями, – да, да, да, да, да.

– Надя, это самое счастливое мгновение в моей жизни. Так я позвоню родителям? Подожди, сейчас достану фотографии.

Когда через двадцать минут меня соединили, снимки с изображением «Билтмора» и моих мифических родителей были уже разложены и Надя их внимательно изучала.

– Здравствуй, папа, – сказал я, – как поживаешь? Нет-нет, ничего не случилось, все в полном порядке. Да, поэтому и звоню. А мама дома? Идет к другому аппарату? Мамочка, у меня для тебя сюрприз. Догадайся. Потрясающая новость. Я женюсь. Да-да. И я уверен, что она вам очень понравится. Самая красивая девушка на свете. Она русская. Я так и знал, что ты это скажешь. Раз я в нее влюбился, значит, вы ее тоже полюбите. – Ну, и так далее в том же духе. Я подмигнул Наде, и она ответила мне сияющей улыбкой. На другом конце провода в Нашвилле женский голос неустанно повторял: "Служба точного времени банка "Камберленд Вэлли". Сейчас четыре часа пятьдесят одна минута".

Когда я повесил трубку, Надя схватила фотографии, прижала их к себе и снова воскликнула: "Да, да, да, да!"

После того как она покурила, всплакнула и мы еще разок трахнулись, я спросил:

– Есть у тебя какие-нибудь вопросы?

– Вопросы?

– Ну да, обо мне и вообще о чем хочешь. Надя задумалась, потом попросила:

– Расскажи мне еще раз про сестер и про брата.

Я рассказал и про это, и еще много чего про Америку: какие там машины, какой климат, какие дома, какие дети и школы. Когда запас вопросов истощился, Надя сказала: