Мы связались с Отто Викторовичем Пальмом. Вскорости объявили обеденный перерыв, и он вышел к нам с двумя лидерами народного движения Армении, Пальм представил нас друг другу. Вазген Манукян и Амбарцум Галстян входили в руководство Комитета «Карабах». Впоследствии Вазген станет премьер-министром Армении при президенте Левоне Тер-Петросяне, а Амбарцум — мэром Еревана и падет от пули убийцы. Но мы, разумеется, этого знать не могли, стояли и изучающе смотрели друг на друга.

«Нам необходимо перекусить» — сказал Пальм. «Я приглашаю всех в ресторан «Будапешт», в двух шагах отсюда» — предложил Араз. «Нет, в ресторан мы не пойдем» — запротестовали армянские лидеры. «Они не хотят делить с нами кусок хлеба» — прошептал я Пальму. «Тогда пойдемте ко мне в номер гостиницы «Москва», закажем бутерброды» — предложил Пальм.

Там в номере и начались первые армяно-азербайджанские переговоры на уровне народных движений. Юсиф многозначительно молчал, поглаживая усы. Основным переговорщиком был Араз. Цель была ясна: мы должны были доказать МДГ, что есть почва для взаимопонимания и договоренностей между народными движениями двух соседних народов. Этого желал и Пальм, который стремился не допустить ситуации, когда союзный центр получил бы юридическое обоснование для силового вмешательства в дела союзной республики. Армянские цели тоже были ясны: любыми средствами не допустить никакого соглашения! Провести проект предложения МДГ, подготовленный Старовойтовой, и удар союзного центра против Азербайджана будет обеспечен! Араз сразу же перешел к формулировкам текста соглашения, дабы не увязнуть в обсуждении того, кто прав, а кто нет. Пальм понял тактику Араза и начал пресекать попытки армян перевести разговор в русло общих рассуждений. В какой-то момент он даже откровенно надавил на них: «У нас мало времени, перерыв кончится, мы должны вернуться, и я обязан доложить депутатам о том, какая из сторон занимает ту или иную позицию». В этих словах таилось предупреждение сторонам: Пальм намекал на то, что имеет возможность представить руководству МДГ какую-либо сторону, как не конструктивную, саботирующую миротворческие усилия МДГ!

Вазген и Амбарцум, как я понял, оказались в щекотливом положении. Как люди интеллигентные и совестливые, они не могли долго играть роль безвинных жертв. Список армянских жертв и лишений компенсировался не менее впечатляющим списком азербайджанских жертв и лишений. С одной стороны, они были обязаны предстать радетелями соглашения в духе требований МДГ, с другой, обязаны сорвать соглашение, чтобы в МДГ прошел проект Старовойтовой. В какой-то момент на их требования «открыть железнодорожное движение» Араз ответил: «Мы согласны. Первым пунктом мы пишем, что НФА обязуется снять все препятствия нормальному функционированию железной дороги. Вторым пунктом мы записываем, что Комитет Карабах обязуется не поставлять оружие и взрывчатые вещества в НКАО». Вазген и Амбарцум переглянулись и согласно закивали головами. Тут всю игру испортил Пальм, который воскликнул: «Вы же тем самым признаете, что из Армении в Карабах поставляется оружие и взрывчатка». Вазген и Амбарцум будто очнулись и бурно запротестовали: «Нет, нет, мы это не подпишем». Араз был расстроен репликой Пальма.

Бутерброды с сыром и колбасой, заказанные Пальмом в гостиничном буфете, мы уничтожили быстро. Наконец, Араз шепнул: «Наша цель — не обвинить армян, а договориться с ними. Надо согласиться на самые общие формулировки». И на самом деле, было похоже, что затея Пальма срывалась. Армяне все меньше и меньше стыдились своей позиции и все откровеннее, без всякой мотивировки, отклоняли предложения Араза.

Наконец, Араз написал фразу, которую и Пальм, и армянские коллеги долго читали и изучали. «Стороны обязуются прекратить все действия, препятствующие нормальному и беспрепятственному течению экономической деятельности в регионе, включая коммуникации, и в дальнейшем воздержаться от любых насильственных действий, способных помешать экономической деятельности». Это предложение, лишенное литературного изящества, в то же самое время отражало смысл усилий Пальма. Он спокойно обратился к коллегам из Еревана: «Думается, что к этой формулировке не может быть никаких претензий». Вазген и Амбарцум без энтузиазма согласились. Мы быстро поставили свои подписи под написанным от руки текстом и отправились на Цветной бульвар.

Мы успели вовремя. Старовойтова выступала и страстно описывала страдания стариков, женщин и детей Армении, испытывающих холод и голод из-за азербайджанской блокады. Чтобы депутаты МДГ поняли все правильно, в качестве наглядных пособий в зале присутствовала большая группа стариков и женщин из Армении, которые изображали скорбь и лишения жителей многострадальной республики. Там были ветераны войны с иконостасом орденов и медалей на груди, безногий инвалид на костылях, множество женщин из категории «простая деревенская баба». Сидела группа «глубоко и от души возмущенных» депутатов Верховного Совета Армении, которые олицетворяли жалобу Армянской Республики на бесчеловечную политику Азербайджана. Наши депутатки во главе с Вели Мамедовым тихонечко сидели на самой верхотуре и молчали, радуясь тому, что их не выгоняют. Мы подсели к ним. Араз возмущенно сказал Вели Мамедову: «У Везирова башка не варит, это понятно. Но вы-то, Вели муэллим, умный человек, неужели не могли подсказать ему, что Азербайджан должен послать в МДГ несколько депутатов, чтобы знать ситуацию и пытаться влиять на нее? А так мы отдали всю МДГ армянам, и они что хотят, то и творят, превратив МДГ в орудие против Азербайджана». Вели печально вздохнул и промолчал, видимо, время было не подходящее для спора партработника с неформалом.

После того, как Галина Старовойтова, рассказав об ужасах, азербайджанской блокады против Армении, перешла к зачитыванию своего проекта и отчеканила последнее предложение: «ввести особую форму управления Азербайджанской железной дорогой», часть депутатов из МДГ и все армянские гости восторженно зааплодировали. Старовойтова победоносно окинула взором зал и пошла на свое место.

В Президиуме сидели Сахаров, Ельцин, Афанасьев и Пальм. Сахаров дал слово Пальму.

«Товарищи, МДГ поручило мне провести консультации с представителями народных движений Армении и Азербайджана с целью изучить возможность снятия блокады, возобновления железнодорожного движения и налаживания постоянного диалога для прекращения насилия. Для выполнения этого поручения мной были приглашены в Москву представители народного движения из двух республик и проведены переговоры. Я обязан доложить уважаемым депутатам, что инициатива МДГ увенчалась успехом. Представители Комитета Карабах Армении и Народного Фронта Азербайджана договорились о прекращении любых насильственных действий, способных нанести ущерб нормальной экономической деятельности в регионе».

Пальм остановился и показал нашу бумагу с подписями залу. Зал встал и начал бурно аплодировать. Пальм с видом победителя, но скромно, сошел с трибуны. На трибуну даже не попросив слова, вбежала Старовойтова. Она была в ярости.

— Не верьте заверениям этих людей из Азербайджана. Пока власть не применит силу, они будут держать армянский народ в блокаде.

— А вот теперь кричите — сказал Араз азербайджанским депутатам и поднялся с места. Вслед за ним поднялись Вели Мамедов и две женщины и начали кричать. Зычный голос Араза заглушал голос Старовойтовой, усиливаемый через микрофон. Зал обернулся и начал смотреть на верхний ряд, где стояли шестеро азербайджанцев и кричали.

— Хватит ловить рыбу в мутной воде! Хватит делать политическую карьеру на крови и страданиях народа! Хватит разжигать вражду между народами! Хватит спекулировать демократией! Перестаньте служить центральным властям — гремел голос Араза.

Наши женщины просто голосили что-то свое, на азербайджанском. Вели Мамедов кричал:

— Хватит! Хватит! Хватит!

Старовойтова повернулась к Афанасьеву и возмущенно сказала:

— Дайте мне говорить. Уймите этих крикунов.

— А я вам слово не давал. Вы, Галина Васильевна, уже говорили, а на трибуну взошли без предоставления вам слова председателем-. спокойно отрезал профессор Афанасьев, и уже не обращая на нее внимания, сказал — Товарищи, МДГ доказала, что является серьезной политической силой и может делать даже то, на что не способна союзная власть — посадить за один стол представителей конфликтующих сторон и добиться соглашения о прекращении насильственных действий.