Да, уехать домой сегодня мне, похоже, не придется. Планы поменялись на ходу. С Ксюшей надо было что-то делать. Я еще долго стояла во дворе под деревом, наблюдая за окнами на третьем этаже. Наконец в мою голову пришла одна идея.

Я отправилась на поиски укромного местечка. За соседним домом я заметила один хороший закуток. Он был закрыт от людских глаз со всех сторон сараями и кустами. Да и не было вокруг никого. Дело опасное, но куда деваться! Я втиснулась в этот закуток, положила свою дорожную сумку на траву, достала из нее кофточку, которую прихватила на всякий случай из дома. Переодевшись, я начала гримироваться. Черный парик, очки и темная помада, к которой я уже испытывала стойкое отвращение, завершили мой новый имидж. Я вышла из кустов и расправила на себе блузку. Напротив меня стояла женщина с мусорным ведром и смотрела в мою сторону далеко не с дружественным видом.

– Ходют тут по кустам, – заворчала она, – нашли общественный туалет! Гадют и гадют, совсем совесть потеряли.

Объясняться с ворчливой гражданкой было бессмысленно. Не буду же я ей доказывать, что зашла я за сарай не для того, чтобы справить малую нужду, а чтобы загримироваться! Я ускорила шаг и почти бегом удалилась со двора.

На мой звонок открыла колоритная дама, недавно стоявшая на балконе в видавшем виды халате. Не успела я и рот открыть, как она опередила меня:

– Здрасьте! И чего вам надо?

От дамы слегка пахнуло перегаром. Аромат вполне гармонировал с ее недружелюбным тоном и затрапезным видом.

Я быстро вошла в образ собесовского работника и, поправив очки, строго сказала:

– Гражданка Петухова? Я из комитета по делам несовершеннолетних.

И шагнула за порог.

Петухова опешила. Она отступила, пропуская меня в комнату. А я вошла туда с видом привыкшего к таким визитам человека.

– Где можно присесть? – строго спросила я.

Спесь с Петуховой слетела почти молниеносно.

– Сюда, – показала она на обшарпанный стул возле стола.

Я, поборов брезгливость, присела.

– А вы чего пришли-то? – настороженно спросила хозяйка.

– Посмотреть, в каких условиях живет Петухова Ксения.

– В каких, в каких… В хороших! – Дама уперла полные руки в бока.

– У нее есть отдельная комната? – спросила я.

– Есть.

– Где? Покажите.

– А вот эта и есть ее комната.

– Разве девочка живет не в отдельной? Эта же проходная.

– В другой комнате я с мужем живу! – с вызовом заявила мадам Петухова.

Я окинула помещение взглядом. Конечно, когда-то все здесь было, наверное, вполне прилично, но с годами мебель обветшала, палас под ногами истерся до дыр. Но если старые вещи еще можно оправдать бедностью, то грязные полы и окна – только безалаберностью хозяйки. В комнате стоял единственный диван, который, как я заподозрила, служил по ночам кроватью для девочки. Ее вещей в комнате заметно не было. Из открытой двери спальни доносился чей-то храп.

– Там кто-то спит? – спросила я.

– Муж мой, Михалыч, – с вызовом ответила Петухова.

– Кухню можно посмотреть? – спросила я и, не дожидаясь ответа, вышла из комнаты.

Петухова рванула следом за мной, но было уже поздно. Я увидела то, что и предполагала. На столе стояла недопитая картонная коробка с дешевым вином. Закуска, недоеденная, на грязных тарелках рядом с коробкой. Засохший хлеб, пустая консервная банка из-под кильки в томате, два стакана с подонками красной жидкости.

– Что сегодня ела девочка? – строго спросила я.

– Как чего ела?! – возмутилась Петухова. – Хлеб ела, с маслом! И потом этот… как его…

– Понятно. Значит, вы говорите, что она хорошо живет?

– Хорошо. Я внучку люблю. Она хорошо у меня живет!

– Значит, денег мы вам не дадим! – сделала я вывод. – Хорошо так хорошо! Поможем материально другим семьям, которые больше вашей нуждаются…

Я направилась к выходу. Как я и предполагала, такой мой ход сработал безошибочно.

– Э-э, гражданка, постой! Как тебя… комитет! – Петухова бросилась за мной.

– Что? – неохотно обернулась я.

– Так ведь, это… Моей зарплаты нам не хватает, она у меня маленькая…

– У вас муж есть, – безапелляционно заявила я, – дедушка Ксюши…

– Какой он ей дедушка?! – возмутилась хозяйка. – Да и мне он не муж, так… сожитель, мать его!..

– Значит, с деньгами у вас туго и вы нуждаетесь в разовой материальной помощи? – Я вернулась к столу.

– Нуждаемся, нуждаемся, – закивала Петухова, – а сколько вы дадите?