Иванов Георгий Владимирович
Шрифт:
26. Р. Б. Гулю [196]
<Около 10 мая 1953>
5, aw Charles de Gaulle
Montmorency (S et O)
Дорогой Роман (Николаевич?)
Простите, если я ошибаюсь в Вашем отчестве. Ведь мы, в сущности, почти не были знакомы.
Во-первых, очень, очень благодарю Вас за отзыв о «Петерб<ургских> Зимах». Особенно меня обрадовало, что Вам понравились позднейшие мои статьи о Блоке—Гумилеве и Есенине [197] . И, поверьте, то, что это написали Вы, мне очень дорого: от «Генерала БО» — до «Коня Рыжего» [198] , я очень люблю и «уважаю» Вас, как блестяще одаренного писателя. Кстати, еще до получения «Н<ового> Ж<урнала>» я сговорился с Мельгуновым — о ряде отзывов о книгах Чеховского Издательства. Так что, когда Вы мою рецензию о «Коне Рыжем» прочтете [199] — не подумайте, что я Вам плачу комплиментами за Ваши комплименты — все, что там сказано, сказано «от души»…
196
Опубликовано (с неточными прочтениями): «Переписка через океан Г. Иванова и Р. Гуля» // Роман Гуль. «Я унес Россию. Апология эмиграции». Т. 3. «Россия в Америке», Нью-Йорк, 1989. Автограф: BLG. Box 6, Folder 129 (письма Г. И. к Гулю дальше всюду только с указанием номера папки).
Роман Борисович Гуль (1896—1986) — прозаик, участник Белого движения, с 1920 г. жил в Берлине, но печатался и в советской России до 1928 г., с 1933 г. жил во Франции, с 1950 г. в США — сначала был издателем и редактором журнала «Народная правда», затем работал в редакции «Нового журнала». Завязавшаяся в 1953 г. переписка Г. И. с Гулем — самая значительная часть эпистолярного наследия поэта. Без ощутимых перебоев переписка длилась до самой его смерти. Сейчас известно около семидесяти пяти писем Г. И. к Гулю. Из них опубликованы: самим Гулем шесть писем и открытка (трижды: «Новый журнал». 1980, кн. 140; Роман Гуль. «Одвуконьдва», Роман Гуль. «Я унес Россию») и тринадцать писем — Григорием Поляком («Звезда». 1994, №11 и 1999, №3; «Новый журнал». 1995, кн. 200). Кроме того, Г. Поляк на материале писем Г. И. опубликовал в «Королевском журнале» (Нью-Йорк, 1997, № 3) перепечатанное в «Митином журнале» (СПб., 1997, № 55) «Дело Почтамтской улицы». К сожалению, все эти публикации грешат несколько произвольной интерпретацией текста — в основном из-за почерка Г. И., неразборчивость которого особенно усилилась в последние годы его жизни.
197
В кн. XXXII (1953) «Нового журнала» напечатана рецензия Гуля на второе издание «Петербургских зим». По сравнению с первым в книгу добавлены две новые главы: о Есенине и о Блоке и Гумилеве.
198
«Генерал БО» (1929) — роман об Азефе и Савинкове, в позднейшем издании — «Азеф» (1959); «Конь Рыжий» — художественная автобиография, печаталась в «Новом журнале» в 1946—1948 гг. (кн. XIV—XVII, XIX, XX), отдельным изданием вышла в 1952 г.
199
В ответном письме от 17 мая Гуль пишет: «…разрешите не поверить, чтобы на стр<аницах> „Возр<ождения>" мог бы появиться не только уж хороший, но даже приличный отзыв обо мне. Уж слишком я знаю — всю психопатию и злобность господина редактора. <…> Ваш отзыв на стр<аницах> „Возрождения" меня теперь — спортивно заинтересовал. Жаль, что Вы дали туда — лучше бы в ,.Н<овый> Ж<урнал>"» (BLG. Box. 19, Folder 449). О «сумасшествии» Мельгунова у Гуля есть специальная главка в «Я унес Россию» (Т. 3. «Россия в Америке»).
Около 20 мая Г. И. отозвался на это следующим образом:
«Ну, насчет Мельгунова и „Возрожденья" — не мне об этом спорить. Редактор редкая сволочь, тупица, дурак и к тому же „предатель". Ссорит всех со всеми, кого можно унизит, кому требуется вылизать ж. — его стихия.
Я ему приблизительно и высказал это мнение о его особе, когда бросил из-за полной невозможности иметь с ним дело — свой критический отдел в „Возрожденьи". Почему я теперь, когда он написал мне всякие нежности, предложил сотрудничество возобновить, согласился?.. Да только потому, что это немедленные, хотя и жалкие, деньги — в ту минуту, когда они необходимы, сразу на бочку. И потому-то я не посылаю ничего Вам: напиши, наклей на триста франков марок и жди потом „по напечатании"…<…>
Что касается „Коня Рыжего" и нелюбви к нему Мельгунова то я условился, что напишу, что хочу и о ком хочу, и если он полезет со своим редакторством — то не получит ничего от меня»
(Folder 129).
Рецензия Г. И. на «Коня Рыжего» напечатана в кн. XXXIV «Нового журнала» (1953).
Хорошо. Теперь вот что. Одновременно с этим письмом я посылаю на Ваше имя единственный экземпляр повести И. Одоевцевой [200] и свои стихи для «Нового Журнала» [201] . Думаю, так правильней, ибо возможно И М. Карпович — уехал опять в Европу, и до осени рукописи будут валяться в Кембридже [202] , ожидая его.
Прошу Вас как члена редакции о следующем: мои стихи напечатать не вместе с прочей поэтической публикой, а отдельно [203] . (В хвосте — это не имеет значения.) Прошу это и потому, что приятнее не мешаться с Пиотровско-Маковскими и ко [204] , и потому еще, что эти стихи «Дневника» нечто вроде поэмы (для меня).
200
Рукопись романа Одоевцевой «Год жизни».
201
В цит. письме Г. И. сообщал: «Посылаю вторично рукопись стихов, прибавив два „только что из печки"». В письме от 25 мая Гуль отзывается на полученные стихи так: «Стихи — чудесные . Сейчас пишу второпях, но все ж скажу об одной ассоциации, которую они вызвали: „Васька Розанов в стихах", много, много общего в „философии", в „касании к миру"» (BLG, Box 19. Folder 449). Речь идет о стихах, напечатанных в кн. XXXIII «Нового журнала» как «Дневник (март — май 1953)» — двенадцать стихотворений.
202
Имеется в виду американский Кембридж, в котором находится Гарвардский университет, где преподавал Карпович. В Кембридже также жила М. С. Цетлина, адрес которой первоначально значился на бланках «Нового журнала».
203
17 мая Гуль отвечает: «Все Ваши просьбы относительно напечатания Ваших стихов так, как Вы хотите, будут исполнены». Этому обязательству — печатать стихи Г. И. отдельно от «прочих» — «Новый журнал» следовал неукоснительно до конца дней Г. И.
204
Владимир Львович Корвин-Пиотровский (1891 — 1966) — поэт, драматург, с 1920 г. в эмиграции, до 1933 г. в Берлине, затем в Париже, в 1953 г. переехал в США, в 1950-е постоянно печатался в «Новом журнале» (см. о нем в письме 38).
Сергей Константинович Маковский (1877—1962) — искусствовед, издатель, поэт, основатель и редактор журнала «Аполлон», с 1920 г. в эмиграции, в Праге, в 1926 г. переехал в Париж, в 1939—1944 гг. председатель Объединения русских писателей в Париже, в 1949—1959 гг. председатель редколлегии издательства «Рифма», выпустившего в 1950 г. «Портрет без сходства». Г. И. был знаком с Маковским со времен «Аполлона», но поэзию Маковского не признавал ни до революции, ни после.
2)/ Если М. М. Карпович сидит у себя — будьте любезны, передайте ему, что мы просим прислать нам под эти рукописи, не дожидаясь печатания, общий аванс. Суммы не называю, но само собою, каждые лишние 10 долларов очень существенны. Если его нет, и Вы можете «своей властью» исполнить эту просьбу, сделайте это, пожалуйста, по возможности быстро.
3).Во всяком случае будьте милым, черкните мне обратной почтой — как и что. И европейский адрес М. М. — если он в Европе.
И. В. Одоевцева шлет Вам сердечный привет и просит сказать, что она всегда помнит Вашу дружескую услугу с кинематографистом Зильберштейном [205] , в свое время чрезвычайно выручившую нас. Прибавлю от себя — мало кто из литературной братии поступил бы так, как Вы — особенно с незнакомыми людьми из «чуждого лагеря». Как правило — даже «друзья» поступают наоборот.
205
В цит. письме от 17 мая Гуль пишет: «Очень тронут, что Ир. Вл. помнит что-то такое приятное для меня. А я — признаюсь — и позабыл». Зильберштейн — лицо неустановленное. Возможно это З. М. Зильберберг, известный в мире кино парижский адвокат.
Так ответьте, пожалуйста, насчет аванса и Карповича. И еще раз очень благодарю за рецензию в НЖ.
Вам преданный Георгий (Владимирович) Иванов.
27. Р. Б. Гулю [206]
31 мая 1953
5 av. Charles de Gaulle
Montmorency
(S et O)
Дорогой Роман Борисович,
Очень благодарю Вас и за «неимоверную стремительность», с которой Вы прислали мне чек, и особенно за милые слова о моих стихах [207] . То, что они Вам нравятся, мне очень дорого. Я совершенно так же, Вы писали о себе в предыдущем письме, – равнодушен к мнению «сволочи», будь то восторги или ругань [208] . Последняя даже больше забавляет меня. Но если пишешь стихи «для нескольких человек» — тем ценней и дороже, если один из этих нескольких тебя так нежно и лестно приветствует. Тем более что от Вас, скажу начистоту, я этого не ждал. Видите ли — «добрые друзья» не раз сообщали мне, что Вы меня терпеть не можете, считаете «холодным эстетом», «мертвецом» и т. д. И Ваша рецензия была для меня большим и вполне неожиданным сюрпризом. Не будь ее, я бы не обратился непосредственно к Вам и, м. б., так бы никогда не узнал, что Вы не враг, а друг. Очень жалею теперь, что пока Вы были в Париже, не столкнулся где-нибудь с Вами — мы бы наверное сошлись бы и близко подружились. Но так всегда, или почти всегда, в моей странной жизни.
206
Опубликовано (с неточными прочтениями и пропуском страниц): вместе с письмами 26, 38, 40. Автограф: Folder 129.
207
25 мая Гуль сообщал после комплиментарной фразы о стихах Г. И. (см. примеч. 201): «Но сейчас дело не в „баснях", а в чеке, который посылаю Вам с какой-то неимоверной стремительностью».
208
В цит. письме от 17 мая Гуль уверял: «Скажу Вам по чести — я очень хладнокровен — к отзывам. Конечно, хороший приятен, но и на плохие не обижаюсь. Разумеется, Ваш отзыв был <бы> мне и приятен, и интересен».
Моя жена, напротив, торжествует: «я тебе говорила». Она, действительно, всегда, с очень давних времен, «тянулась» к Вам и была Вашей горячей поклонницей, ставя в пример Ваши книги — от которых «прежде всего нельзя оторваться» — начал читать и обязательно прочтешь в один присест, «не то, что этот выматывающий кишки Алданов» (сравнивая — с чем я вполне соглашался — Вашего Азефа и его [209] ).
Вот тут, кстати, о рецензии, которую я написал вчерне о Вас. Вы, должно быть, правы насчет Мельгунова: он, когда я уславливался с ним насчет книг, которые я прорецензирую для июльского «Возрождения» — не моргнул глазом насчет «Коня Рыжего». Но сказал, чтобы я выписал из Чех<овского> фонда книги — в том числе и Вашу, — т. к. они еще ему не присланы. Но теперь выяснилось, что Ваша как раз давно ему была послана. Его все нет. У секретарши книги тоже нет — «мы не получали». Опасаюсь, что тут какой-то подозрительный мандеж, имеющий целью «замотать» «Коня Рыжего» — так, как будто произошло какое-то недоразумение. Этот старый чорт на днях вернется, и я это выведу на чистую воду без обиняков. Но как быть. Обязательно хочу написать о Вас. С удовольствием бы послал маленькую статейку о «Коне Рыжем» — вместо «Возрождения» в «Нов<ый> Журнал». Но возможно ли это? Не говорю уже, что о Вас была чья-то рецензия [210] — но если и можно написать во второй раз, то хотя бы тоже параллель между Вами (исторически<ми> Вашими книгами) и Алдановым, на которой рецензия начинается,> [211] возможна ли, возможна ли в «Нов<ом> Ж<урнале>», где М<арк> Ал<ександрович> как свадебный генерал тянет из номера в № свою нуду о Бальзаке [212] и пр.? А у Мельгунова это как раз не только возможно, но и желательно для «известного историка», который Алданова — но дурацки, как все у него — ненавидит.
209
Марк Алданов. «Десятая симфония. Азеф: философские сказки». Париж, 1931. Г. И. имеет в виду «Генерала БО», вышедшего в Берлине (1929). В 1937 г. Гуль переделал роман в пьесу «Азеф» — для русской сцены в Париже. Под заглавием «Азеф» переработанное издание романа вышло уже после смерти Г. И. (см. примеч. 2 к письму 26).
210
В «Новом журнале» рецензии на «Коня Рыжего» не было (до появления рецензии Г. И.).
211
Никаких параллелей с Алдановым или его сочинениями в опубликованной рецензии Г. И. не содержится.
212
См. примеч. 176.
Ответьте, пожалуйста, на этот счет. Если да — я пришлю две-три странички, как маленькую статью, а не отзыв о книге, т. е. более общего характера и о Вас и о Вашем месте в русской литературе. Тогда хорошо, если бы Вы прислали бы мне «Коня Рыжего», для скорости и удобства. Читал я его и в «Нов<ом> Журнале» и в отдельном издании [213] и читал очень внимательно — но книга мне необходима для цитат. Ответьте.
Кстати — если бы видели пометки Бунина на страницах «Нов<ого> Журнала» — Вы бы очень веселились странными отметками нашего лауреата. В свое время, когда мы жили в Русском Доме в Жуан ле Пен, по его экземпляру я и знакомился с вашей этой прекрасной — такой человечной и такой русской книгой.
213
См. примеч. 198.
Хорошо. Я, между прочим, стараюсь писать сегодня не так неприлично грязно, как в прошлый раз, но боюсь, что получается все-таки вроде почерка Керенского или Маклакова [214] . Это все остатки моей недавней хвори, едва не сведшей меня в гроб да и по сей день не вполне меня отпустившей.
Я очень рад возможности посылать Вам отрывки из того, что будет называться «Жизнь, которая мне снилась» [215] . Не будь Вашего согласия на предложенный мною «товарообмен» — рукопись и, когда она получена, драгоценный чек — я бы, конечно, никогда не написал бы этой, давно мне «снившей<ся>» книги. Но теперь с позавчерашнего дня я уже пишу для Вас первый отрывок. Когда, приблизительно, я должен Вам его доставить, чтобы он попал в сентябрьскую книжку? Не знаю, конечно, но думаю, что получится ничего себе. М. б. даже и хорошо. Пишу я теперь приблизительно тем же стилем, что мои последние, понравившиеся Вам стихи — т. е. стараясь попроще без турусов на колесах дутой метафизики и пр. напущенья тумана. И в то же время хочу быть чутку серьезней, не врать что попало как — увы! — в ранних «Петербургских Зимах» — того, что Вы, деликатно, назвали Dichtung'oм! [216]
214
Александр Федорович Керенский (1881 — 1970) — политический деятель, министр-председатель, с 12 сент. 1917 г. Верховный главнокомандующий Временного правительства России, с 1918 г. в эмиграции. Г. И. познакомился с ним в середине 1920-х, сначала как автор выходившей под редакцией Керенского газеты «Дни», затем как с посетителем «воскресений» Мережковского — Гиппиус. Общался Г. И. с ним и позже — в Биаррице, а когда в 1940 г. Керенский уехал в США, переписывался.
Василий Алексеевич Маклаков (1869—1957) — юрист, член ЦК партии кадетов, депутат II—IV Государственной думы, с августа 1917 г. назначенный Временным правительством послом России во Франции, но в должность вступить не успевший, с 1924 г. председатель Русского эмигрантского комитета при Лиге Наций. Г. И., очевидно, общался с ним как с председателем Центрального комитета по устройству дней русской культуры (с 1927 г.).
215
Около 20 мая Г. И. обещал: «Чтобы не откладывать в долгий ящик — ответьте, хотите ли Вы нечто вроде „Парижских Зим" — т. е., м. б., без прежней „игры пера", зато сериозней и без того легкомыслия, которое „Зимы" портит. Таким вот образом: я Вам посылаю „порцию" — законченную саму по себе. Вы ее читаете и посылаете мне более менее обратной почтой за нее гонорар. А я пишу и посылаю второй кусок, снова зная, что получу за нее сразу деньги. Если это Вам подходит, то ничего лучшего не желаю» (Folder 129).
216
Воображение (нем.)
Да, чтобы не забыть, — исправьте, пожалуйста, в моем «Дневнике» описку: толковать (а не говорить , как в рукописи) мне в общем не о чем… [217]
Одоевцева Вам нежно кланяется. Она малость тревожится попадет ли в Ваши руки своевременно рукопись [218] . Насчет этой рукописи, от себя — и между нами!— прибавлю: если можете напишите автору, когда ее прочтете, по возможности лестно, т. к. сейчас это психологически очень важно для нее. Ведь стихи., написанные во время болезни [219] — действитель<но> написаны во время очень сериозной болезни и вообще в таких душевных и физических обстоятельствах, что лучше не вспоминать. И она еще медленнее, чем я, выкарабкивается теперь из ямы, в которой мы оба сидели. Это, повторяю, между нами. Что рукопись такая грязная [220] — потому что писалось во время оккупации и бог знает где валялась. Поэтому, если можно, не откажите прислать корректуру. Ну, как говорится, о обещанном авансе «не напоминаю», зная на опыте, как Вы быстро прислали мне деньги за стихи. Но все-таки… «округлите» его по возможности. Можно, для простоты, прислать на мое имя, но если это не полагается для отчетности или чего-нибудь вроде — то по carte d'identity фамилия ее тоже Ivanoff, причем буква имени I превратила<сь> за это время перемен карт в F., т. е. «F. Ivanoff».
217
Строчка из стихотворения «Все туман. Бреду в тумане я…» из цикла «Дневник (март — май 1953)».
218
Рукопись романа Одоевцевой «Год жизни».
219
См. примеч. 195.
220
Речь снова идет о романе «Год жизни».