Шрифт:
– Да что вы, Алексей Иванович, – искренне удивилась Эльвира, – ведь нас даже не видно.
– Да его Алексей Иванович боится даже, когда по телевизору он говорит, а особенно когда руками машет, – съехидничал Марк Семенович.
– Помолчали бы уж лучше, герой, – поднимаясь с пола, проворчал Алексей Иванович.
– Тише, погодите, – замахала на них руками Эльвира и высунулась прямо по пояс из окна, – он что-то говорит своему помощнику. Подозреваю, что именно он завтра будет выступать вместо него на спарринг-встрече.
Слышен голос Худинского:
– Так что не дай им никакого шанса, Алеша, топи их, как котят. Я на тебя очень надеюсь.
, – Не беспокойтесь, шеф, все будет о кей, не впервой замужем. Сначала слегка придушим, а потом уже и потопим. Да и с кем там воевать?
Худинский обнял своего помощника, вскочил в подъехавшую машину и уже оттуда прокричал:
– После того как с этими котятами разделаешься, сразу ко мне, в мои подмосковные апартаменты, там кое-что есть для тебя интересненькое…
Они заулыбались, понимая, о чем идет речь. Эльвира захлопнула окно:
– Представление закончено. Смена состава у противника, у нас – продолжение вечера в компании двух симпатичных молодых людей.
– При свечах и с шампанским, – добавил Алексей Иванович.
– Прошу, наливайте шампанское и слушаем ваш любимый тост, Алексей Иванович.
– За женщин, – неуверенно произнес Алексей Иванович.
– Да что вы, какие сейчас женщины, они только после выборов, сами говорили. Нет. За завтрашнюю победу. Сейчас это будет кстати.
ГЛАВА 6
Эльвира – ведущая спарринг-встречи депутатов
(Доброму вору – все впору)
Беседа с директором французского информационного центра состоялась на следующий день, по договоренности за час до спарринг-встречи депутатов. С Эльвирой они встретились, как старые и добрые друзья, в беседе с Алексеем Ивановичем он отметил деловые качества и инициативность его сотрудницы, то есть Эльвиры. Еще он добавил, что мечтает иметь такого же инициативного и делового помощника у себя на ТВ в Париже. На что Алексей Иванович отреагировал, как ни странно, маниакально болезненно:
– Только через мой труп.
Эльвира сидевшая здесь же, мило улыбнулась и внесла ясность в сказанное:
– Вовсе и не надо переступать через вас и тем более через ваш труп. Предложений по этому поводу вовсе никаких и не было, а была лишь только шутка, не так ли, господин Мерфо? – И не ожидая ответа, она добавила: – Мне не нравится, как мы начали нашу встречу.
И тут же рассказала милую историю, что-то вроде того, как меня без меня женили. Всем она понравилась, особенно директору и тем, кто снимал, поскольку она, кроме всего, была приправлена острым соусом, типа чилийского. Гости искренне смеялись, а вместе с ними и все остальные. Алексей Иванович вначале тушевался, но потихонечку осмелел и даже в конце встречи начал рассуждать о будущем России.
«Здесь-то не знаешь, что завтра будет, – подумал Марк Семенович, – а он уже дает прогнозы на десятилетия вперед».
Эльвира сидела между ними и направляла беседу в нужное русло, задавая вопросы, а иной раз и самостоятельно вступая в обсуждения.
Марк Семенович был на подхвате – организовал воду, печенье, кофе на столе, выполнял и другие мелкие поручения. Сейчас он сидел в углу, за камерой и напряженно думал:
«Зачем это все нужно Эльвире? Для того чтобы просто мелькнуть на французском телевидении? Вряд ли. Она совсем не такая, чтобы просто. Значит…»
Его природный ум, образование дипломата, в конце концов, вывели на единственно правильное понимание этой ситуации. Она хочет большего, чем может дать ей Алексей Иванович. Ей хочется показаться, обнародоваться, что ли, и она стремится это сделать не в лоб, а как бы случайно, не назойливо. Сейчас, делая вид, что он очень внимательно просматривает программу встречи, Марк Семенович пристально наблюдал за нею. Они как раз обсуждали вопросы внешней политики, и здесь Эльвира была на голову выше своего шефа. Француз в обсуждении не участвовал, он только задавал вопросы. В принципе, Эльвира не вдавалась в детали обсуждения серьезных и значимых моментов. Но ее замечания были искрометны и отражали самую суть вопроса. Алексей Иванович же говорил слишком много, много и путался, а периодически вообще терял нить разговора и тогда замолкал. Вот и сейчас он больше походил на рыбу, выброшенную прибоем на сушу, – открывал и закрывал рот и глупо смотрел в камеру, не произнося при этом ни единого слова. В таких случаях обычно на помощь к нему приходил его помощник. Но сейчас Марку Семеновичу особенно не хотелось делать этого.
Эльвира, в свою очередь, выдержала паузу. Создавалось впечатление, что она хотела зафиксировать это на пленке, а потом все объяснила по-своему, более понятно, да и к тому же с весомой долей здорового скептицизма. Алексей Иванович наконец-то перестал разевать впустую рот и что-то тоже сказал, но менее удачно и без какой-либо доли скептицизма, тем более здорового. И на это Эльвира ввернула опять свое, и опять удачно.
«Хороша, нечего сказать, – подумал Марк Семенович, наблюдая за Эльвирой, – как все четко разложила, да и главное – всех, вот тебе и деревня».