Шах-наме
вернуться

Фирдоуси Хаким Абулькасим
Шрифт:

Афрасиаб опасался, что Кей-Хосров, когда вырастет, отомстит за смерть своего отца, и туранский царь решил казнить юного сына Сиявуша, но мудрый Пиран отговорил Афрасиаба от такого злодейского поступка.

Когда в Иран пришла весть о гибели Сиявуша, Рустам ворвался во дворец царя Кей-Кавуса, выволок за косы его жену Судабу и обезглавил ее. Затем Рустам вторгся во главе иранского войска в Туран, предал страну огню и мечу, изгнал Афрасиаба и некоторое время сам правил Тураном. Но когда Рустам возвратился в Иран, Афрасиаб вновь овладел своей державой.

Знатный иранский богатырь Гударз увидел вещий сон. Открылось ему, что в Туране томится в плену сын Сиявуша Кей-Хосров. Гударз отправил в Туран своего храброго сына Гива, и тот вывез из вражеской страны Кей-Хосрова и его мать Фарангис.

Кей-Кавус, с одобрения Гударза, уступил престол внуку — Кей-Хосрову, минуя своего сына Фарибурза, притязания которого на престол поддерживал Тус.

Вступив на престол Ирана, Кей-Хосров отправил в Туран под водительством Туса иранскую рать, чтобы она отомстила Афрасиабу за смерть Сиявуша.

Фаруд

Перевод С. Липкина

Встреча Фаруда с иранским войском

Лишь солнце показалось в вышинеВерхом на быстроногом скакуне,—Овен сокрылся за его спиноюИ вся земля оделась желтизною.Тус поднял ратоборцев для борьбы,Раздался звон литавров, клич трубы.Земля заволновалась без предела,Иранская держава загудела.Рать к облакам такую пыль взвила,Что солнце, месяц стали как смола.Слоны ревут, ржут кони — забурлилоВсе мироздание, как волны Нила.От шахских стягов, что вознес Иран,Стал воздух красен, зелен, желт, багрян.Гударза род с отвагой молодоюПримчался под кавейскою звездою.Воителей глава надел венец,Покинул повелителя дворец.Была у Туса обувь золотая,—Скакал, под знаменем Кавы блистая.Богатыри, чьим предком был Ноузар,С венцами, булавами, млад и стар,Совместно, перед воинством державы,Скакали, словно месяц, величавы.Задело знамя Туса небосклон,На знамени был нарисован слон,Из рода Манучихра все вельможиС могучей черною горою схожи,Блистали ярче солнца и луны,—Любовью к Тусу их сердца полны.Когда, со стягами, свиреполики,Бойцы предстали пред лицом владыки.Был дан приказ, и Тус к царю царейПрославленных привел богатырей.Премудрый шах воителей наставил:«Велел я, чтобы войско Тус возглавил,Чтоб водрузил он знамя в добрый час.Для вас его желание — приказ.Дорогу указующий вожатыйВас поведет, чтоб сгинул враг заклятый.Так поступайте, как прикажет он:Все трудные узлы развяжет он».А Тусу повелел: «Как страж всеправый,Храни мои приказы и уставы.Ты никого не обижай в пути,Законы царства должен ты блюсти.Тех, кто не служит в войске,— земледельцев,Ремесленников мирных и умельцев,—Да не коснется пагубная длань:Вступай ты только с воинами в брань.В сей бренный дом войдя, мы скоро выйдем,—Ужели безобидных в нем обидим?Лишь так ты делай, как тебе велят:Не должен ты идти через Калат!Дух Сиявуша, чистотой сверкая,Да обретет надежду в кущах рая.От дочери Пирана сын егоВо всем явил с отцом свое родство,Он брат мой, на меня похож он тоже,Он образован, сверстник мой пригожий.Знай: с матерью в Калате он живет,Как царь, властитель рати, он живет.Мой брат иранцев не видал ни разу,—Так не иди в Калат, внемли приказу!Есть крепость у него и ратный стройЗа труднопроходимою горой.А сам он — воин знатный, светлоликий,Отменный всадник, богатырь великий.Иди пустыней, хоть она мертва,Но обойди ты логовище льва».Ответил Тус, глава на ратном поле:«Судьба твоей да подчинится воле!Тот путь, что ты назвал, я изберу,Кто стал твоим слугой, придет к добру».Умчался Тус, а шах, блюститель чести,Вернулся во дворец с Рустамом вместе.Они жрецов собрали, мудрецов,И, речь начав, упомянул ХосровАфрасиаба, вспомнил он мученьяОтца, и собственные злоключенья,И горе доброй матери своей:«Как мучил, как терзал нас тот злодей!Мне домом стала хижина пастушья,Никто не знал, что сын я Сиявуша.Я Туса в бой отправил, но вдвоемЗа Тусом вслед и мы с тобой пойдем.Туранского царя мы уничтожим,Мы гибель принесем его вельможам!»«Ты не печалься,— отвечал Рустам,—Способствует судьба твоим мечтам».А войско, долом двигаясь, горою,Достигло перепутья той порою.Направо — степи мертвые лежат,Налево — путь ведет в Чарам, в Калат.Средь поля ратный стан остановился,Все ждали, чтобы Тус к бойцам явился,Чтоб выбрал он одну из двух дорог,Чтоб войско от беды он уберег.Прибег к уловкам вождь высокородный,Он стал бранить пустынный край безводный!Сказал Гударзу: «В тех сухих степях,—Хотя бы амброй там песок пропах,—Как побредем весь день в палящем зное,Нуждаясь в капле влаги и в покое?Не лучше ль нам пойти в Калат, в ЧарамИ у Майама отдохнуть бойцам?Там — цветники, прохлада вод текучих,—Зачем же нам блуждать в песках сыпучих?В войсках Гуждахма был однажды я,И в той степи страдал от жажды я.Хоть оказалась гладкою дорога,Мы горестей на ней познали много».Сказал Гударз: «Над ратью боевойТебя назначил мудрый шах главой.Он указал, какой пойти дорогой,Так выполняй приказ владыки строгий.Не следует Хосрова огорчать,От гнева шаха пострадает рать».Ответил Тус: «О витязь именитый,Из сердца беспокойство прогони ты.Не огорчится этим делом шах,—Да слез не будет на твоих очах!К чему блуждать в степи безводной, жгучей,А не идти дорогой наилучшей?»Все войско эти приняло слова,Так поступило, как велел глава.Слонов погнали в сторону Калата,Дорога та водой была богата...К Фаруду с вестью прибыл верховой:«В пыли сокрылся солнца лик живой.Слоны и мулы топчут мир зеленый,Земля как Нил бушует разъяренный».Фаруд, неопытный и молодой,Был омрачен нежданною бедой.Он приказал собрать животных вьючных,Коней военных и овец курдючных,Загнать их в Сафид-кух, замкнуть врата,Чтобы окрестность сделалась пуста.Смотрели все, царевичу послушны,Как наполнялись хлевы и конюшни.Фаруда мать, страдала Джарира:О Сиявуше боль ее остра.К ней сын явился, юностью пленяя.Сказал: «Послушай, матушка родная!Пришли сюда иранские войска,Ведет их Тус, их сила велика.Вдруг нападут на нас? Так посоветуй,Как поступить нам с бранной силой этой?»Сказала Джарира: «Мой сын, мой свет,Причины для твоей тревоги нет.Твой брат в Иране — миродержец новый,Нам Кей-Хосров открыл добра основы.Ваш род един, и кровь у вас одна,От одного отца вы семена.И если он возмездием пылает,—За Сиявуша отомстить желает,—Тогда и ты скорей исполни месть:Всему ты должен битву предпочесть!Для мщения надень кафтан из Рума,Да будет пылким сердце, гневной дума.Иди ты к войску, что направил брат.Он — шах, ты — жаждой мщения объят.Пусть барсов напугает наше горе,Пусть чудища, дрожа, покинут море,Пусть будет проклят туран-шах везде —Орлами в небе, рыбами в воде.Кто силою, кто доблестью военнойБыл равен Сиявушу во вселенной?Его бесстрашье, мудрость, честь познав,И царственность, и благородный нрав,Пиран велел мне стать его женою.Он счастлив был в Туране лишь со мною.Ты по отцу, по матери своей,Мой мальчик, происходишь от царей.Стоишь ты, царской благодатью вея,Ты — сын властителя из рода Кея.Будь предан славным предкам до конца,Ты отомсти с оружьем за отца».Фаруд сказал: «Та месть — моя услада!С кем из иранцев говорить мне надо,Из тех отважных — верною тропойКто поведет меня на правый бой?Не знаю их имен, примет не знаю.Как я пошлю им свой привет? Не знаю!»Сказала мать: «Обиды ты забудь,С Тухаром вместе отправляйся в путь.Он знает всех, он скажет без лукавства:Вот это, мол, пастух, а это — паства.Узнаешь ты Бахрма и Зангу:Им благодарность в сердце берегу.Тебе опорой будут эти двое,Мы помним их служенье боевое,Был неразлучен с ними твой отец.Он преданнее не знавал сердец.Те двое принесут тебе удачу,Я тайны ни одной от них не прячу.Ты знатных пригласи и стол накрой.Подарки принеси и пир устрой.Свое сокровище нашел ты в брате,А гнев свой береги для вражьей рати!Теперь обязан ты возглавить рать,За молодого шаха воевать.Ты, чтобы мстить, вперед скакать обязан,Вперед скакать, для мести опоясан».Сказал Фаруд: «О львица, твой советСемейству нашему дарует свет!»Когда раздался рев трубы в Чараме,Пыль высоко взметнулась над полями,Дозорный прискакал во весь опорИ начал об иранцах разговор:«В степи, в горах, в ущельях нет им счета,Попало солнце, скажешь ты, в тенета!Отселе до пустыни Ганг видныЛишь воины, лишь кони и слоны».

Фаруд и Тухар смотрят на иранское войско

Фаруд покинул крепость и на горуВзошел, и воинство предстало взору.Сошел, ворота запер на замок,Чтобы проникнуть в крепость враг не мог,С Тухаром поскакал, исполнен рвенья,—Несчастье он обрел с того мгновенья...Затмится наверху твоя звезда,—Что для тебя любовь и что вражда?Фаруд с Тухаром глянули с вершины,Как движутся иранские дружины.«Ты должен,— юный витязь произнес,—Ответить мне на каждый мой вопросО всех владельцах булавы и стяга,Чья обувь — золото, чья цель — отвага.В лицо ты знаешь витязей-вельмож,И мне их имена ты назовешь».А воинство, отдельными полками,Вздымалось в гору вровень с облаками.Там тридцать тысяч было смельчаков,Копейщиков, воинственных стрелков.У каждого — будь пеший он иль конный —Копье, и меч, и пояс золоченый.Шлем, знамя, обувь, щит и булава —Сплошь золото: уместны тут слова,Что злата в рудниках теперь не стало,Жемчужин в облаках теперь не стало!Гул воинства был так сильноголос,Что сердце коршуна разорвалось.Сказал Фаруд: «Все назови знамена,Всех славных перечисли поименно.Чей это стяг, где слон изображен?Здесь каждый хорошо вооружен.Кто скачет впереди, грозя очами,Ведя отважных с синими мечами?»Ответствовал Тухар: «О господин,Ты видишь предводителя дружин,Стремительного Туса-полководца,Который насмерть в грозных битвах бьется.Чуть дальше — стяг другой горит огнем,И солнце нарисовано на нем.Под знаменем, светло и гордо глядя,Несется славный Фарибурз, твой дядя,За ним Густахм, и витязи видны,И стяг с изображением луны.Могуч Густахм, опора шаханшаха,Его увидев, лев дрожит от страха.Воинственный он возглавляет полк,На длинном стяге нарисован волк.Здесь всадники, чьи подвиги известны,А среди них — Занга, отважный, честный.Рабыня, как жемчужина светла,Чьи шелковые косы — как смола,На стяге нарисована красиво,То — ратный стяг Бижана, сына Гива,Смотри, на стяге — барса голова,Что заставляет трепетать и льва.То стяг Шидуша, воина-вельможи,Что шествует, на горный кряж похожий.Вот Гураза, в руке его — аркан,На знамени изображен кабан.Вот скачут люди, полные отваги,С изображеньем буйвола на стяге.Из копьеносцев состоит отряд,Их предводитель — доблестный Фархад.А вот — военачальник Гив, которыйВздымает стяг, на стяге — волк матерый.А вот — Гударз, Кишвада сын седой.На стяге — лев сверкает золотой.А вот на стяге — тигр, что смотрит дико,Ривниз-воитель — знамени владыка.Настух, Гударза сын, вступает в браньСо знаменем, где вычерчена лань.Бахрам, Гударза сын, воюет яро,Изображает стяг его архара.О каждом говорить — не хватит дня,Не хватит слов достойных у меня!»Богатырей, исполненных величья,Назвал он все приметы и различья.И мир Фаруду засиял светло,Лицо его как роза расцвело.Иранцы, подойдя к горе, оттудаУвидели Тухара и Фаруда.Стал полководец гневен и суров,Остановил и войско и слонов.Воскликнул Тус: «Друзья, повремените.Один боец из войска должен выйти.Бесстрашно, время дорого ценя,Пусть на вершину он помчит коня,Узнает, кто они, те смелых двое,Зачем глядят на войско боевое.Узнает в них кого-нибудь из нас,Пусть плетью их огреет двести раз,А если в них узнает он туранцев,—Пусть свяжет, нам доставит чужестранцев.А если он убьет их, — не беда,Пусть их тела притащит он сюда.А если соглядатаи пред нами,Лазутчики проклятые пред нами,—Пусть рассечет их сразу пополам,Достойно им воздаст по их делам!»Бахрам, Гударза сын, сказал: «ЗагадкуЯ разгадаю, мигом кончу схватку.Я поскачу, исполню твой приказ,Я растопчу все то, что против нас».На кряж горы скалистою дорогойПомчался он, охваченный тревогой.Сказал Фаруд: «Тухар, ответствуй мне,Кто так отважно скачет на коне,С лицом открытым и могучим станом,С привязанным к луке седла арканом?»Сказал Тухар: «Он, видно, смел в бою,Но сразу я его не узнаю,Хоть всадника знакомы мне приметы.Иль то Гударза сын, в броню одетый?Я помню шлем, в котором Кей-ХосровБежал в Иран, спасаясь от врагов.Не тем ли шлемом, думаю, украшенСей богатырь, что с виду так бесстрашен?Да, родич он Гударза по всему.Вопрос ему задай ты самому!»Бахрам над горной показался кручей,И загремел он громоносной тучей:«Эй, кто ты, муж, там, на горе крутой?Иль рати здесь не видишь ты густой?Иль ты не слышишь, как земля трясется?Иль не боишься Туса-полководца?»Сказал Фаруд: «Мы слышим звуки труб,Мы не грубим,— не будь и с нами груб.Будь вежливым, о муж, познавший сечи,Ты рта не открывай для дерзкой речи.Знай: ты не лев, я — не онагр степной,Нельзя так разговаривать со мной!Не превосходишь ты меня бесстрашьем,Поверь, что сила есть и в теле нашем.У нас есть разум, есть отважный дух,Есть красноречье, зоркость, острый слух.Поскольку я всем этим обладаю,То я твои угрозы презираю!Ответишь, так вопрос тебе задам,Но только добрым буду рад речам».Сказал Бахрам: «Отвечу. Говори же,Хотя повыше ты, а я пониже».Спросил Фаруд: «Кто возглавляет рать?Кто из великих жаждет воевать?»«Под знаменем Кавы,— Бахрам ответил,—Ведет нас храбрый Тус, что ликом светел.Здесь — грозный Гив, Густахм, Руххам, Гударз,Гургин, Шидуш, Фархад — в сраженье барс,Занга — он отпрыск Шаварана львиный,Отважный Гураза, глава дружины».Сказал Фаруд: «Достойного похвал,Ты почему Бахрама не назвал?Для нас Бахрам — не на последнем местеТак почему о нем не скажешь вести?»Сказал Бахрам: «О ты, с обличьем льва.Где о Бахраме услыхал слова?»А тот: «Я испытал судьбы суровость,От матери услышал эту повесть.Она сказала мне: «Скачи вперед,Найди Бахрама, если рать придет.Найди ты и воителя другого —Зангу, что для тебя родней родного.Как брат, любил обоих твой отец.Ты должен их увидеть наконец!»Спросил Бахрам: «О, где тебя взрастили?Ветвь царственного дерева — не ты ли?Не ты ли — юный государь Фаруд?Пусть бесконечно дни твои цветут!»«О да, Фаруд я,— был ответ суровый,—Ствола, что срублен был, побег я новый».Бахрам воскликнул: «Руку обнажи,Знак Сиявуша ты мне покажи!»И что же? На руке пятно чернело,Ты скажешь — на цветке оно чернело!Китайским циркулем — и то никакНе мог быть выведен подобный знак!И стало ясно: отпрыск он Кубада,Он Сиявуша истинное чадо.Бахрам хвалу царевичу вознес,К нему взобрался быстро на утес,Фаруд сошел с коня, присел на камень,Пылал в душе открытой чистый пламень.Сказал: «О богатырь, о храбрый лев,Ты славен, супостатов одолев!Я счастлив, что тебя таким увидел!Как будто я отца живым увидел!Передо мною — доблестный мудрец,Воинственный, удачливый храбрец.Наверно, ты желаешь знать причину!Зачем взошел я ныне на вершину?Пришел я, чтоб взглянуть на вашу рать,О витязях иранских разузнать.Устрою пир,— веселье пусть начнется,Хочу взглянуть на Туса-полководца,Затем хочу как всадник битвы сестьИ на Туран свою обрушить месть.В бою огнем возмездья пламенею,Святым огнем,— и отомщу злодею!Ты полководцу, чья светла звезда,Скажи, чтоб он пришел ко мне сюда.Неделю вместе у меня побудем,Мы все пред нашей битвою обсудим.А день восьмой для нас взойдет светло,—И сядет полководец Тус в седло.Для мести опояшусь, бой начну я,Побоище такое учиню я,Что львы взглянуть на битву захотят,Что коршуны на небе подтвердят:«Еще земля и древние созвездьяНе видели подобного возмездья!»«О государь,— сказал ему Бахрам,—Ты подаешь пример богатырям.Я с просьбой руки Тусу поцелую,Ему поведав речь твою прямую.Но разума у полководца нет,Не входит в голову его совет.Он царской кровью, доблестью гордится,Но не спешит для шаха потрудиться.Гударз и шах с ним спорят с давних пор:Из-за венца и Фарибурза спор.{33}Он утверждает: «Я — Ноузара семя,Чтоб царствовать, мое настало время!»Быть может, богатырь придет во гнев,Не станет мне внимать, рассвирепев,Пошлет сюда кого-нибудь другого,—Так берегись ты всадника дурного.Он самодур, мужлан, чья мысль темна,В его рассудке — бестолочь одна.У нас доверья не завоевал он:Ведь Фарибурзу царство добывал он.«Взойди на гору,— был его приказ,—Ты не беседуй с тем бойцом сейчас,А пригрози кинжалом, чтоб на горуНе смел взбираться он в такую пору».Свое согласье даст воитель Тус,—К тебе я с вестью доброю вернусь.А если всадника пришлет другого,—Не очень полагайся на такого.Тебе пришлет не больше одного:Известны мне порядки у него.Подумай,— у тебя одна забота:Не дать проходу, запереть ворота».Тут золотую палицу Фаруд(А рукоять — бесценный изумруд)Вручил Бахраму: «Воин именитый,Мой дар возьми на память, сохрани ты.А если Тус, как должно, примет нас,Обрадует сердца, обнимет нас,—От нас еще получит, благосклонный,Коней военных, седла и попоны».Заране радуясь таким дарам,Вернулся к Тусу доблестный Бахрам.Сказал он Тусу с гордой чистотою:«Душе да будет разум твой четою!Фаруд, сын шаха, этот юный муж,Его отец — страдалец Сиявуш.Я видел знак, не отрывал я взгляда!То знак их рода, рода Кей-Кубада!»Воскликнул Тус, ответ сорвался с губ:«Не я ль глава полков, держатель труб.Я приказал его ко мне доставить,А не пустые с ним беседы править,Он сын царя... А я не сын царя?Иль воинство сюда привел я зря?И что ж? Туранец, словно ворон черный,Воссел пред нами на вершине горной!Как своеволен весь Гударза род,От вас войскам один лишь вред идет!Тот всадник одинок,— ты струсил ныне,Как будто льва увидел на вершине!Заметив нас, он стал хитрить с тобой...Напрасно горной ты скакал тропой!»Он к знатным обратил свои призывы:«Мне нужен лишь один честолюбивый.Пускай туранца обезглавит он,Мне голову его доставит он!»Сказал ему Бахрам: «О муж могучий,Себя напрасной злобою не мучай.Побойся бога солнца и луны,Пред шахом ты не совершай вины.Тот богатырь — Фаруд, он брат владыки.Воитель знатный, всадник светлоликий,И если из иранцев кто-нибудьЗахочет юношу к земле пригнуть,Один пойдет,— он в битве не спасется,Лишь опечалит сердце полководца».Но с гневом Тус внимал его речам,Отверг совет, что дал ему Бахрам.Велел он ратоборцам именитымНа гору поскакать путем открытым.Для битвы с отпрыском царя царейПомчалось несколько богатырей.Бахрам сказал им: «Не считайте ложно,Что с братом государя биться можно.Ресница витязя того стократДороже ста мужей, он — шаха брат.Кто Сиявуша не видал,— воспрянетОт радости, лишь на Фаруда взглянет!Вы будете в почете у него:Венцы вы обретете у него!»Услышав речь Бахрама про Фаруда,Воители не тронулись оттуда.Заранее оплаканный судьбой,Зять полководца Туса мчался в бой,Исполненный воинственного духа,Направился к твердыне Сафид-куха.Увидев на горе богатыря,Достал Фаруд старинный лук царя,Сказал Тухару: «Видно, в деле этомТус пренебрег Бахрамовым советом.Бахрама нет, другой теперь пришел,Но знаешь ты, что сердцем я не зол.Взгляни-ка, вспомни: кто же он, стальноюОдетый с ног до головы бронею?»Сказал Тухар: «То полководца зять,Бесстрашный муж, его Ривнизом звать.Он — сын единственный, умен и зорок,Есть у него сестер прекрасных сорок.Он применяет хитрость, лесть и ложь,Но витязя отважней на найдешь».Фаруд ему сказал: «Во время сечиУжели надобны такие речи?Пусть он слезами сорока сестерОплакан будет: мой кинжал остер!Его сразит полет стрелы с вершины,—Иль званья недостоин я мужчины.Теперь, о мудрый муж, наставь меня:Убить богатыря или коня?»А тот: «Срази наездника стрелою,Чтоб сердце Туса сделалось золою.Пусть знает он, что мира ты хотел,Что вышел к войску не для бранных дел,А он по дурости с тобою спорит,Тем самым брата твоего позорит».Ривниз все ближе, путь гористый крут.Стал тетиву натягивать Фаруд.Стрела с горы к Ривнизу поспешилаИ к голове шлем витязя пришила.Конь, сбросив тело, взвился, и, мертва,Ударилась о камень голова.При виде в прах повергнутого телаВ глазах у Туса разом потемнело.Сказал мудрец, дела людей познав!«Наказан будет муж за злобный нрав».Военачальник приказал Зараспу:«Гори, подобен будь Азаргушаспу!Надеть доспехи боя поспеши,Собрав все силы тела и души.За витязя ты отомсти сурово!Я здесь не вижу мстителя другого».Сел на коня Зарасп, броню надев.Стенанья на устах, а в сердце — гнев.К вершине устремился конь крылатый,—Казалось, двигался огонь крылатый.Фаруд сказал Тухару: «Погляди,Еще один воитель впереди.Скажи мне: он моей стрелы достоин?Он государь или обычный воин?»Тухар сказал: «Времен круговорот,Увы, безостановочно идет.Тот муж — Зарасп, сын Туса-полководца.Нагрянет слон,— Зарасп не отвернется.Сестры Ривниза старшей он супруг,Как мститель, он теперь натянет лук.Едва лишь на тебя воитель взглянет,Пускай твоя стрела из лука прянет,Чтоб он скатился головой к земле,Чтоб туловища не было в седле;Безумный Тус уразумеет ясно,Что мы сюда явились не напрасно!»Прицелился царевич молодой,В кушак Зараспа угодил стрелой.Он плоть его пришил к луке седельной,И душу он извлек стрелой смертельной.Примчался ветроногий конь назад,Испугом и безумием объят.Воители Ирана застонали,В отчаянье, в печали шлемы сняли.У Туса очи и душа — в огне.Предстал он перед воинством в броне.Двух витязей оплакал, полный гнева,Как листья расшумевшегося древа.Сел на коня, помчался на коне,—Скажи: гора помчалась на слоне!К царевичу он поскакал нагорьем,Охвачен злобой, ненавистью, горем.Сказал Тухар: «Теперь не жди добра,Идет к горе свирепая гора.Летит на битву Тус по горным склонам,Тебе не справиться с таким драконом.Замкнем покрепче крепость за собой.Узнаем, что нам суждено судьбой.Тобою сын и зять его убиты,—Дороги к миру для тебя закрыты».Разгневался Фаруд, разгорячась:«Когда настал великой битвы час,Что для меня — твой Тус, твой лев рычащий,Иль слон, иль барс, что выскочил из чащи?В бойце поддерживают бранный дух,Не гасят прахом, чтоб огонь потух!»Сказал Тухар: «Внимательны к советамЦари, не видя униженья в этом.Пусть горы от подножья до вершинСрываешь ты, и все же ты — один.Иранцев — тридцать тысяч в грозной рати,Они придут, мечтая о расплате,Разрушат крепость на лице земном,Все, что кругом, перевернут вверх дном.А если Тус погибнет в бранном споре,То шаха вдвое горше станет горе.Неотомщенным будет твой отец,Наступит нашим замыслам конец.Из лука не стреляй, вернись ты в крепость,Запрись, и схватки ты пойми нелепость».То слово, что умом озарено,Тухар обязан был сказать давно,Но глупо он советовал вначале,Его слова Фаруда распаляли....Владел царевич лучшей из твердынь.В ней пребывало семьдесят рабынь,—Сверкали, как рисунки из Китая,За ходом битвы с кровли наблюдая.Царевич отступить не мог: тогдаСгорел бы он пред ними от стыда.Сказал Тухар, наставник без удачи:«Уж если хочешь в бой вступить горячий,То полководца Туса пощади:Стрелой в его коня ты угоди.Притом, когда внезапно горе грянет.То не одна стрела из лука прянет,За Тусом вслед придут его войска,А это означает: смерть близка.Ты видел их отвагу, мощь, сложенье,Не устоишь ты против них в сраженье».Тогда Фаруд в воинственном пылуЛук натянул и выпустил стрелу.Стрела не зря смерть нанести грозилась!В коня военачальника вонзилась.Расстался с жизнью конь богатыря.Тус разъярился, злобою горя.Щит — на плечах, а сам — в пыли, расстроен,Пешком вернулся к войску знатный воин.Фаруд смеялся весело и зло:«Что с этим витязем произошло?Как этот старец с целым войском бьется,Коль я один осилил полководца?»Паденье Туса удивило всех.На кровле разбирал служанок смех:«С горы скатился воин именитый,От юноши бежал, ища защиты!»Когда вернулся Тус пешком, в пыли,К нему в унынье витязи пришли.«Ты жив, и это хорошо,— сказали,—Не нужно слезы источать в печали».Но Гив сказал: «Обида жжет меня,—Вождь всадников вернулся без коня!Всему должна быть мера и граница,Не может войско с этим примириться.Он сын царя, но разве нашу ратьОн вправе так жестоко унижать?Иль мы должны принять подобострастноВсе то, что он сказать захочет властно?Был в гневе храбрый Тус один лишь раз,Фаруд же столько раз унизил нас!За Сиявуша мы хотим отмщенья,Но сыну Сиявуша нет прощенья!Сражен его стрелой, обрел конецЗарасп, из рода царского храбрец.В крови утоплено Ривниза тело,—Ужели униженыо нет предела?Хотя он Кей-Кубада кровь и плоть,—Он глуп, а глупость надо побороть!»В одежды брани облачил он тело,И яростью его душа кипела.

Миниатюра из рукописи «Шах-наме» XVI века.

Бой Фаруда с Гивом

Гив на коня-дракона сел верхом,Помчался в гору, битвою влеком.Когда Фаруд увидел верхового,С печальным вздохом произнес он слово:«Для этой смелой рати нет преград,Воители отвагою горят,Один другого доблестней и лучше,Как солнце, непоборны и могучи.Но Тус — глупец, а знают и в глуши,Что мозг без мысли — тело без души.Боюсь я, он победы не добудет.Пусть лучше сам Хосров сюда прибудет,Тогда совместно битву поведем,Туранской рати учиним разгром...Кто этот всадник, что надменно мчится,Чья скоро будет мертвою десница?»Сказал Тухар: «Перед тобой — дракон,Дыханьем птицу в небе губит он.Связал он деда твоего Пирана,Развеял в прах два полчища Турана.Осиротил он маленьких детей,Оставил он отцов без сыновей.Он ярых львов сильней. В Иран когда-тоОтважно твоего увез он брата.Он переплыл Джейхун без корабля,Гордится им иранская земля.Он — это Гив, он — сила, скажем кратко,В бою — грознее Нила, скажем кратко!Стрелу из лука пустишь ты в полет,Она его кольчугу не пробьет.В доспехи Сиявуша облачится,—Ни копий, ни мечей не устрашится.Пусти стрелу: как надо, прянет вдруг,Тяжелого коня поранит вдруг,А Гив, не хуже Туса-полководца,Щит за плечами волоча, вернется».И натянул царевич тетиву,Воинственному уподобясь льву,—Упал скакун, стрелою пораженный,А Гив с него свалился, пристыженный.Со стен посыпался насмешек град,С позором возвратился Гив назад.Сказали воины, тая тревогу:«О богатырь, благодаренье богу!Твой конь в крови, но сам ты невредим,Сразись опять с туранцем молодым».Тут выступил храбрец Бижан, сын Гива,О битве он сказал красноречиво:«Отец, ты надо львами вознесен,Вступить с тобой в борьбу робеет слон,Так почему ж, взобравшись на вершину,Ничтожный муж твою увидел спину?С истерзанным конем на поводуПришел ты от туранца, как в бреду!»А Гив: «Мой конь свалился, окровавлен,Печалью о коне я был подавлен».Осыпал сына бранью площадной,И повернулся сын к нему спиной.Такая дерзость так была нежданна,Что плетью грозный Гив огрел Бижана.Сказал: «Иль ты забыл, идя на рать,Что в битве разума нельзя терять.А ты — безмозглый, безрассудный воин,За дерзость наказанья ты достоин».Бижан в печали головой поник,Поклялся богом, господом владык:«Пусть я умру,— не возвращусь к друзьям я,Пока за смерть Зараспа не воздам я!»Пришел к Густахму, тяжело дыша,—Пылает разум и скорбит душа:«Дай мне коня, что был в бою испытан,Чтоб знал я: даже на небо взлетит он!На нем, в броне, я докажу сейчас:Не вывелись богатыри у нас!Туранец жалкий доблестью не блещет,А войско целое пред ним трепещет!»Густахм ответил: «Речь твоя глупа,Не для тебя та горная тропа.Зарасп, Ривниз, что воинов возглавилИ ни во что вселенную не ставил,Гив, твой отец, что смерть слонам несетИ презирает дней круговорот,—Никто не воевал с горой-гранитом,Хоть каждый был героем знаменитым.В ту крепость не проникнем никогда,Лишь коршун может прилететь туда».Сказал Бижан: «Мне хватит этой муки!Я волю напрягу свою и руки.Поклялся я луною и творцом,Престолом шаханшаха и венцом,Что, если, как Зарасп, в крови не лягу,Убью туранца, выкажу отвагу».Густахм ему ответил: «Ты не прав,С умом враждует твой горячий нрав,Таков сей мир: в нем есть хребты и долыИ надо быть спокойным в день тяжелый...Знай: в табунах есть только два коняДля битвы богатырской у меня.Один погибнет,— равных не достануПо масти, силе, быстроте и стану».Сказал Бижан: «Чтоб отомстить врагу,Пешком на битву я пойти могу!»А тот: «Моя душа бы раскололась,Когда б с твоей главы упал хоть волос.Будь десять тысяч у меня коней,Чей каждый волос жемчуга ценней,Не пожалел бы для такого делаМечей и скакунов, души и тела.Иди, моих коней ты осмотриИ лучшего для битвы отбери.Вскочи в седло, на поединок выйди.Погибнет конь,— не буду я в обиде!»Был в табуне широкогрудый конь,Большой, свиреп, как волк, а масть — огонь.Когда он избран был для грозной цели,Его в броню военную одели.За сына своего боялся Гив,И, доблести Фаруда не забыв,К себе Густахма он призвал безгневно,С ним говорил он мудро, задушевно,Велел он сыну передать затемДоспехи Сиявуша, царский шлем.

Бой Фаруда с Бижаном

Бижан, одетый в панцирь, шлем и латы,Помчался на коне, как вихрь крылатый,Туда, где башни поднял Сафид-кух,—Был в этом всаднике отважный дух.Воскликнул юный шах, к борьбе готовый:«Смотри, Тухар, примчался всадник новый,Так ты скажи мне, как зовут борца,Кто этого оплачет храбреца?»Сказал Тухар: «Средь созданных для браниЕму не сыщешь равного в Иране.Сын Гива, он в бою храбрее льва,Всегда он достигает торжества.Он сын возлюбленный того вельможи,Он всех сокровищ витязю дороже.Чтобы не стала жизнь царя мрачна,Ты целься не в него, а в скакуна.Воюет он бесстрашно, горделиво,Он облачен к тому же в панцирь Гива,Для стрел непроницаема броня,Он может биться даже без коня.Ты с ним не совладаешь, с быстроглазым,В сраженье меч его блестит алмазом!»Скакун Бижана пал, стрелой сражен,Сказал бы ты, что не был он рожден!С коня свалился богатырь в лощине,Но с поднятым мечом пошел к вершине.Он крикнул: «Ты, владеющий конем,Не уходи, сейчас борьбу начнем!Узнай, что муж, отвагой наделенный,Вступает в бой и без коня и конный.Не уходи, я поднимусь к тебе,—Охоту потеряешь ты к борьбе!»Как только стало юноше понятно,Что не уйдет храбрец Бижан обратно,Он вылететь велел стреле второй,Но поднял витязь щит над головой.Стрела пробила щит, но панцирь бранныйТогда Бижана спас от страшной раны.Бижан вершины наконец достиг,Из ножен меч он вынул в тот же миг.Тогда Фаруд отпрянул, отступая,—Дрожит от воплей кровля крепостная.С мечом подъятым, распален врагом,За ним иранец бросился бегом.Рассек мечом коня, рассек кольчугу,И конь Фаруда пал, порвав подпругу.Фаруд к вратам помчался крепостным,Их быстро слуги заперли за ним.Посыпались обильно с кровли камни.Бижан подумал: «Медлить здесь нельзя мне».Он крикнул: «Как тебя теперь назвать?От пешего бойца пустился вспять!Где честь твоя? Ужель тебе не стыдно?Мне жаль тебя, мне за тебя обидно!»Бижан вернулся на закате дня.Сказал он Тусу: «Выслушай меня.С таким героем в бой вступив кровавый,Погибнет лев, что был увенчан славой.И если стрелами он превратитВ моря и реки этих гор гранит,То не дивись, взглянув на это чудо:Нет воина отважнее Фаруда!»И Тус поклялся богу своему:«Я к солнцу пыль от крепости вздыму.За милого Зарасна отомщу я,Живых врагов в убитых превращу я.Туранца непотребного убью,Я камни гнусной кровью напою!»Когда дневное спряталось светилоИ войско ночи небо окружило,Чтоб крепость защитить, вступил в КалатНа скакунах трехтысячный отряд.Вступил он в крепость грозно и сурово,И заперли за ним ворота снова...В ту ночь, тоски и горечи сестра,Спала на пышном ложе Джарира.Ей снилось: пламя в крепости горело,Увы, пожару не было предела,Горели слуги, все в огне вокруг,И становился пеплом Сафид-кух.Она проснулась в ужасе, в печали,И крики у нее в ушах звучали.На башню поднялась, глядит на мир,—Кругом полно кольчуг, мечей, секир.Сошла, а сердце обливалось кровью.К Фаруду наклонилась, к изголовью,Воскликнула: «Проснись, проснись, сыпок,Я вижу,— снова мой удел жесток.Смотри, гора захвачена врагами,Полно кольчуг и копий пред вратами».Сказал в ответ воинственный Фаруд:«Зачем тебя печаль и боль гнетут?Пойми же: если гибель недалеко,—Не избежать назначенного срока.Был молод мой отец — и был убит,И мне конец такой же предстоит.Погиб отец мой от руки Гуруя,—В бою с Бижаном, может быть, умру я,Умру с достоинством, не сдамся в плен,Пред Тусом я не преклоню колен».

Гибель Фаруда

Он роздал воинам мечи и латы,А сам надел румийский шлем богатый.Явился он в кольчуге дорогой,Он древний царский лук сжимал рукой.Когда блистающего дня светилоНа свод небес торжественно вступило,Внезапно раздались со всех сторонЛитавров гром, и колокольцев звон,И трубный рев, и говор торопливый,И главарей воинственных призывы.Вот выступил из крепости Фаруд.Туранцы-храбрецы за ним идут.Взметнулась пыль пад жаркою землею,Гора кипящей сделалась смолою.Утесы, камни, скалы на пути,Здесь ровного местечка не найти.Достигло солнце своего зенита,—Туранцев было множество убито.Валялись мертвецы повсюду там,Удачи не было Фаруду там.Он бился с копьеносною лавиной,Иранцев удивляя мощью львиной.Когда туранцы пали все кругом,Фаруд один остался пред врагом.Пустился вспять, войны познав свирепость,Стремительно направился он в крепость.Помчались, чтоб поймать его в капкан,Руххам — горою, понизу — Бижан.Бижан в теснине мчался по обрыву,К коню пригнулся он, склонясь на гриву,Но увидал Фаруд его шишак,И меч индийский вытащил смельчак.Тут, выскочив неведомо откуда,Руххам отсек мечом плечо Фаруда,Без сил повисла правая рука,Кровь хлынула из раны смельчака.Фаруд, вскричав, помчался по долине.Настиг Бижан Фаруда у твердыни,Его коня он обезножил вдруг,—Упал Фаруд на плечи верных слуг,И те, чтоб не попасть врагу в тенёта,Вступили в крепость, заперли ворота.Прислужницы пришли, явилась мать,Чтоб сына на руках своих поднять.Фаруда уложили на престоле:Не станет сын царем по божьей воле!Прислужницы и мученица-матьЗаплакали и косы стали рвать.Фаруд прощался с жизнью дорогою,Рыдал дворец, охваченный тоскою.Сказал Фаруд чуть слышно: «Мне вас жаль.Увы, понятна ваша мне печаль.Придут иранцы, гнева не ослабят,Жилище наше начисто разграбят.Слуг превратят в рабов, развеют в прахИ гору эту, и дворец в горах.Все до единого, без отговорок,С кем сердцем связан я, кому я дорог,Взойти на кровлю вы теперь должны,Низринуться на землю с вышины.Пусть не достанется никто Бижану,А я задерживаться здесь не стану,—Убийце моему и палачуСвое добро оставить не хочу».Сказал и побледнел, и улетела,Стеная и вопя, душа из тела...О, свод небесный, в чем твой жалкий дар?Показываешь фокусы, фигляр!То мечешь стрелы, то грозишь кинжалом,То — вихрями, то — градом небывалым,То — подлостью, а то, в тяжелый час,Ты от опасности спасаешь нас.Даришь престол и царскую столицу,А то — позор, и горе, и темницу.Свое добро беречь мы не должны.Я обеднел, и дни мои черны.Зачем родился я, зачем был молод,Зачем познал сей жизни зной и холод?Мы на земле страдаем без вины,—Такую жизнь оплакать мы должны.Что сердце, разум, чести голос гневный?Постель из праха — вот итог плачевный!..Все слуги, проклиная жребий свой,Низверглись в бездну с крыши крепостной.А Джарира огонь зажгла, рыдая,Сожгла сокровища дотла, рыдая.В конюшни, меч подняв, она вошлаИ двери за собою заперла,Коням арабским распорола чреваИ плакала, полна тоски и гнева.Затем пришла туда, где сын лежал,А был под платьем у нее кинжал.Живот себе вспоров, припала к сыну,В его объятьях обрела кончину.

Поход Туса на Туран

Тус пребывал еще три дня в Чараме.Но трубный рев раздался над шатрами.Он двинул рать. Литавров грянул гром.Темно от пыли сделалось кругом.Туранских воинов уничтожал он,Дома, поля, сады опустошал он,Топтал их в пограничных областях,Над Касерудом утвердил свой стяг.Так много войска там расположилось,Что под шатрами вся земля сокрылась.Пришла в столицу весть: враги идут,Их войско там, где блещет Касеруд.Тогда отправлен был туранским станомОтважный муж, что звался Палашаном,Чтоб он разведал, чьи мечи остры,Чтоб сосчитал знамена и шатры....Вдали от войск иранских, от дорогиБыл виден холм, высокий, но пологий.Сидели на холме Бижан и Гив,Делам войны беседу посвятив.Военный стяг туранца ПалашанаОни вдали увидели нежданно.Гив, приготовясь к схватке боевой,Взмахнул тяжеловесной булавой.«Пойду,— сказал,— туранца обезглавлюИли свяжу и воинству доставлю».Сын возразил: «За доблесть на войнеУже халат пожаловали мне,Теперь на ту награду я отвечу,Начну с бесстрашным Палашаном сечу».Сказал Бижану Гив, его отец:«Твой недруг — лев, а ты еще юнец,И если ты потерпишь неудачу,Я мир отвергну, в горести заплачу.Да, Палашан в жестокой битве — лев:Отважных ищет на ловитве лев!»Сказал Бижан: «О мужеством богатый,Пред миродержцем не срами меня ты.Доспехи Сиявуша дай ты мне,Взгляни, как побеждает барс в броне!»Бижан от Гива получил кольчугу.Связал застежки, подтянул подпругу,Сел на коня, зажал копье в рукеИ поскакал от рати вдалеке.А враг, сразив газель стрелой искусной,Развел костер, кебаб зажарил вкусный.Так ел он, сидя с луком за плечом,А рядом конь стоял перед ключом.Коня Бижана он вдали заметил,На грозный топот ржаньем он ответил.Тут понял Палашан, что для войныПримчался всадник вражьей стороны.Бижану крикнул: «Эй, повремени ты,Я — покоритель дивов знаменитый.А ты-то кто? Ужель ты вступишь в бой,Чтоб звезды зарыдали над тобой?»«Бижан я,— произнес воитель смелый,—А в час борьбы я — слон железнотелый.Мой дед — Гударз, отец мой — витязь Гив,Тебя сражу я, доблесть проявив.Здесь, на горе, пред встречею военной,Ты пожираешь падаль, как гиена,Наелся дыма, крови и золы,—Готов ли ты для пики и стрелы?»Но тот в ответ не проронил ни слова,А вскачь пустил он дива боевого.Наездники пустили копья в ход,Взметнувшись, пыль затмила небосвод,Но в крошево те копья превратились,И за мечи противники схватились.Мечи сломались, новых не найдешь,И, как листву, их охватила дрожь.Два славных ратоборца приуныли,А кони притомились, кони в мыле.Не прекратили поединка львы,Две подняли тяжелых булавы.Бижан обрушил с булавой десницу.Ударил Палашана в поясницу,И был таков удар его руки,Что у врага сломались позвонки.С коня свалилось Палашана тело,Скатился шлем, кольчуга зазвенела.Как быстрый дым, сошел с коня Бижан,—Был обезглавлен воин Палашан.С его конем, кольчугой, головоюБижан помчался горною тропою.Был храбрый Гив тревогою объят:«Любимый сын вернется ли назад?»Он волновался на холме высоком:«А вдруг Бижан погибнет ненароком?»Но юный сын пришел, пришел живой,С конем врага, с кольчугой, с головой!Принес добычу, пред отцом поставил,—Героя-сына Гив седой восславил.Затем к Гударзу старому вдвоемОни счастливым двинулись путем.С конем, с кольчугой, одержав победу,С той головой Бижан явился к деду.Была Гударза радость велика:Чуть не лишила жизни старика!Сказал: «О славный внук, живи всегда ты,Венец державы, храбрецов вожатый!Да будет сердце у тебя светло,Вовек тебя да не коснется зло!»