Канцлер (опять приглядываясь). Сколько вам лет, Рыцарь?

Сережа. Двенадцать!

Канцлер. Боюсь, что это неправда.

Сережа. Правда! Мне всегда было и будет двенадцать!

Канцлер (с неожиданной злостью). Не будет! Если ты сейчас же не уйдешь отсюда!

Сережа. Я не уйду! У меня из-за вас умирает Братик!

Канцлер. Ты врешь, он тебе не брат.

Сережа. Брат!

Он бросается на Канцлера. Со звоном скрещиваются клинки, закипает бой двух опытных фехтовальщиков, которые понимают, что бой этот — смертельный. Канцлер сильнее, но Сережу более гибкий и подвижный. Они долго не могут нанести вреда друг другу. Наконец Канцлер выбивает у Сережи шпагу, а его ударом швыряет к стене.

Канцлер. Ну, вот и все. Ты сам хотел этого, мой мальчик.

Он берет шпагу в левую руку, снимает со стены длинный пистолет… Сережа беспомощно сидит у стены.

Взрослый Сергей (появляясь у края сцены). Я понял, что уже не поднимусь. Не было сил. И оружия не было… Я безучастно, почти без страха следил за Канцлером. Мне казалось, что он движется медленно-медленно. Это бесконечно растянулись в сознании последние секунды моей жизни. И в одну из этих секунд я вспомнил Володьку. Подумал, что, наверно, он все еще ждет меня… И тогда…

При неожиданном ударе струн возникает, как видение, Володька.

Володька Почему ты упал?! Не смей!

Сережа. Я больше не могу…

Володька. Ты же сам учил меня, что надо держаться до конца! Сереж а. Значит, это конец… У меня нет сил.

Володька Ты не имеешь права! Ты должен вернуться!.. Ты же обещал, что мы вместе пойдем в поход, что построим парусную лодку… Обещал, что будем дружить сто лет!

Сережа. Но я не могу… Я не виноват…

Володька А Братик?

Сережа (пытается встать и не может). У меня нет оружия… Володька. Есть! Моя шпага у тебя в кармане! Ты забыл? Сережа (берясь за карман). Но она же игрушечная… Володька. Игрушечных шпаг не бывает! Она настоящая! Вот она, держи!

Перелетев сцену, он протягивает Сереже длинный блестящий клинок. Сережа стискивает эфес. Секунду набирается сил и толчком поднимает себя. Канцлер вскидывает пистолет. Сережа, уклонившись от выстрела, бросается вперед и вышибает пистолет ударом шпаги. Опять завязывается бой. Володька отбегает к краю сцены. Взрослый Сергей берет его за плечи, притягивает к себе, оба они следят за поединком… Сережа выбивает клинок у Канцлера. Тот прижимается к стене.

Канцлер. Убить безоружного — невелика честь…

Сережа. А сам ты сейчас что хотел?

Канцлер. Я не хотел… Нет… Я делал вид…

Сережа ударом ноги швыряет ему оружие. Канцлер хватает шпагу и опять вступает в бой. Сережа ранит его в руку.

Канцлер (отступая). Меня можно только ранить. А убить нельзя… нет… (Сережа прижимает его к стене.) Зачем тебе убивать меня?

Сережа. Чтобы ты больше не учил людей жить по дурацким законам дурацкой Книги, чтобы люди не верили ее подлым предсказаниям… Чтобы братик мой жил!

Канцлер. Он все равно умрет.

Сережа. Врешь!

Канцлер (бросаясь на Сережу). Не вру!

Сережа (выставляя навстречу шпагу). Врешь!!

Канцлер надевается на клинок Сережи. Сережа рвет шпагу на себя. Канцлер неподвижно стоит несколько секунд и падает. Сережа, оглядываясь на него, подходит к стене, прижимается к ней лбом. Стоит так с полминуты. Медленно подходит к лежащему Канцлеру, стоит над ним. Поняв, что Канцлер мертв, отходит, вытирает портьерой клинок. Локтем вытирает лоб, замечает опять рану на руке… Прислушивается к тишине…

Взрослый Сергей. «Все… — подумал я. — Теперь все… Может быть, еще случатся битвы и кровь, наводнения и пожары, но люди перестанут быть покорными. Я порвал проклятую цепь. И братик мой будет жить…»

Начинают бить часы. Полночь. Сережа, подняв голову, слушает, измученно улыбается. И вдруг опять замирает от испуга.

Взрослый Сергей. И вдруг я подумал: «А если Братик все-таки умер? Если он умер не от предсказанья, а просто от раны?!»