Шрифт:
Малыш подходит, молча снимает с руки компас, подает Угольку и опять встает у парапета.
Винтик. Вот! (Протягивает Жене.)
Женя. Компас как компас… Ольховская фабрика учебных пособий… Ребята, у вас есть такая фабрика?
Галь. Мы не знаем…
Женя. А где тут написано, чтобы на юг идти?
Тун. Это на обороте. Вот… (Поворачивает компас.)
Женя. Это… это же не слово «юг». Это просто две буквы: «ю» и «гэ»… Будто инициалы… Ребята…
Дуг (встревоженно). Что, Женя?
Женя. Подождите… я… (Он встает и смотрит на Малыша.) Юлька… (У Малыша каменеет спина.) Юлька Гаранин!
Малыш медленно оборачивается.
Ночь. В небе луна, набравшая полноту на две трети. Мортира на площадке развернута жерлом к зрителям, ствол закреплен горизонтально. В стволе устроились на ночевку Женя и Юлька.
Юлька. Ты меня как назвал по имени, я сразу все вспомнил… У берега маленький плот был, я его нашел, когда купался. Вот я и решил на нем покататься…
Женя. А компас нарочно взял, чтобы как на корабле?
Юлька. Ну конечно… Я совсем недалеко отплыл, а тут этот дядька на лодке. «Мальчик, помоги распутать леску, она за корягу зацепилась». Я к нему в лодку и перебрался… А он давай молоть про остров Двид, про Ящера, про легенду о юном рыцаре…
Женя. Это был Ктор Эхо?
Юлька. Я его имени не спрашивал. Смотрю, он псих какой-то, ну и махнул за борт. А он меня ухватил на лету и в плащ замотал… А потом уж я в темнице очнулся. Этот дядька опять давай меня уговаривать сразиться с Ящером. А то, говорит, хуже будет. Но я тогда ни в какого Ящера не верил, думал, к сумасшедшим попал… Он говорит: «Посиди ночку, подумай». А ночью я убежал.
Женя. Через подземный ход?
Юлька. Нет. Решетка в окошке оказалась ржавая. Ну, я вылез и по переулкам наугад… На краю города болото, а потом лес. Я ведь не знал, что он заколдованный…
Женя. Юлька, Птица нас обоих отнесет домой. Скоро полнолуние, и будет юго-западный ветер.
Юлька. Думаешь, на двоих у нее хватит сил?
Женя. Но мы ведь уже летали вдвоем!
Юлька. Мы недалеко летали… Недолго.
Женя. Как недолго? А когда птенца кормили, помнишь? Целый день! Птица сильная, донесет и до Орехова.
Юлька. Да… И главное, что она такая преданная. Свистнешь в ключик, и она тут как тут, готова на помощь…
Женя. Как самый лучший друг.
Юлька. Когда вернемся, дома никто не поверит, что есть на свете остров Двид…
Женя. Главное, чтобы вернуться.
Юлька. Даже страшно подумать, как там мама… Она всегда за меня так беспокоилась.
Женя. За меня тоже… Надо будет поосторожнее появиться, не сразу. Чтобы с ними ничего не случилось от радости…
Юлька. По-моему, от радости плохого быть не может… Женя…
Женя. Что, Юлька?
Юлька. Меня мама называла знаешь как? «Сокровище»… Иногда ласково, а иногда так: «Ну-ка, сокровище, покажи дневник…» Но все равно хорошо… Я, когда маленький был, спросил ее: «Что такое сокровище?» А мама говорит: «Это разные драгоценности, которые спрятали, а потом откопали». Я говорю: «А где ты меня откопала?» Она как начала хохотать…
Ребята смеются. Но вдруг Юлька утыкается лицом в согнутые локти.
Женя. А моя мама тоже… Юль… Ты что? Юлька, ну не надо. Мы же скоро вернемся, честное слово!
Юлька (стараясь не всхлипывать). У меня всегда так: если слезы подступят, ничего не могу поделать… У меня такой характер слабосильный. Потому что имя девчоночье.
Женя. Какое же оно девчоночье!
Юлька. Ю-у-у-лечка… Так у меня двоюродную сестру зовут.
Женя. При чем тут сестра! А Юлий Цезарь? Он, по-твоему, тоже девчонкой был? А Жюль Верн? Жюль — это ведь тоже Юлий, только по-французски.