Как раз в это время в комнату пожаловала девушка. Наверно, она привлекла мое внимание по контрасту. Если Настя была брюнеткой, перекрашенной в рыжую леди, то вошедшая была с длиннющей светло-русой косой. Потрясающе красивое лицо с большими голубыми глазами. Одежда стилизована под славян.

Она пришла за 40 минут до закрытия, чем вызвала явное неудовольствие со стороны Елены Евгеньевны.

Попросила конкретную книгу по теории рисунка. Поработала с ней до закрытия, а затем попросила взять книгу на дом.

После подобной просьбы Елена Евгеньевна обычно демонстрировала одну из двух взаимоисключающих реакций: либо начинала ругать посетителя на чем свет стоит, упрекая его в разгильдяйстве, в желании разорить отдел, в непорядочности, либо соглашалась, намекая на материальное вознаграждение: "Принесете книгу через магазин".

В этот раз Евгеньевна обошлась с девицей на удивление мягко. Она предложила оставить в залог паспорт. Естественно, его не оказалось. Тогда Елена Евгеньевна предложила оставить залог в размере восьмисот рублей. И, как это ни странно, деньги у девицы нашлись.

Я с удивлением смотрел на эту Снегурочку, пытаясь понять, откуда у нее деньги.

Мне захотелось познакомиться с ней тут же, не отходя от кассы, но я сдержал себя. Следовало действовать осмотрительно.

Очень сложно было сбросить с себя груз лет и снова взяться за старое: знакомства, поцелуи, обещания вечной любви. Хотелось мгновенно заменить налаженную систему взаимоотношений не менее налаженной, но с другой женщиной, превосходящей Демоническую.

Когда Снегурочка ушла, я подошел к Елене Евгеньевне, чтобы сдать книги.

— Хорошая девушка, Елена Евгеньевна?

Она проницательно и насмешливо уставилась на меня:

— Понравилась?

— Еще не знаю. Внешне — да.

— Старый альфонс. Иди, догони ее, помоги дотащить альбом до дома…

— Она не согласится. Вдруг я окажусь маньяком? Нужно удивить девицу. Вот если б вы дали ее телефон…

Я ожидал протеста со стороны Евгеньевны, но его не последовало. Я продолжил.

— … я бы позвонил ей. Сказал бы, что я тайный ее поклонник. Некто инкогнито. Женщины любят такие трюки. Она заинтересуется. А дальше в ход пошли бы мои чары, — закончил я со смехом.

Елена Евгеньевна внимательно смотрит на меня поверх очков: не может понять, шучу я или говорю серьезно.

— Ладно. Я дам тебе формуляр. Но учти — это не я дала его тебе, а ты сам взял его с кафедры, если что…

— Елена Евгеньевна! Вы просто спасаете страждущего. Может быть, это судьба… "Это голос моей судьбы!", — как сказал бы Гамлет.

— Лена Павлова. Хм. Художественное училище. Хм — хм. Попал ты, Родя, попал.

— Почему попал?

Я почему-то вспомнил фильм "ДМБ": "- Почему Бомба? — Потому что вспыльчивый!"

— Эта Лена из тебя веревки вить будет!

— Почему? Извольте объясниться.

— Да шучу я, шучу, Родя. Я рада за тебя. Наконец-то у тебя появится кто-то, не похожий на Шиндякову.

Я обиделся.

— А чем была плоха Шиндякова?

— Намучается с тобой эта Лена Павлова.

— Или я с ней?

— Или ты с ней, что вероятней.

Павлова Елена Александровна. Ул. Михайловское шоссе, д. 78/1, кв. 29. Что? Это же адрес Демонической. Я изумленно уставился на Евгеньевну.

— Она живет в том же доме, что и Шиндякова!

Елена Евгеньевна залилась неудержимым смехом. Мне не было смешно.

Я пытался что-то сказать, но она не слушала. Она не могла остановиться.

— Родя, Родя! Я не могу. Видно судьба твоя такая. Будешь вечера проводить у одной, а ночи — у другой.

— Перестаньте, Елена Евгеньевна, не смешно.

— Ты посмотри, может, телефон тоже совпадает? Может, они сестры?

Я провел вечер, как на иголках, ощущая приятное сердцебиение. Вдобавок, пропали навязчивые мысли о Демонической, которые, не переставая, посещали с момента расставания. На некоторое время даже показалось, что я излечился, но в глубине сердца, человеческого сердца, все же понимал, что это иллюзия. Когда не будет даже мысли о лекарстве, тогда болезнь прошла. Сейчас же я имел дело с надрывом. Однако затевалась какая-то история, и я был благодарен судьбе. Единственно, что стало теперь смущать — повышенный интерес к Лене. Может быть, теперь он вызван тем фактом, что они росли в одном дворе, и может быть, знают друг друга? Хотя разница в возрасте должна была исключить эту возможность. Павловой было девятнадцать.

Я позвонил ей, вспоминая, как делал подобные вещи раньше: Юля Позняк, Света, Лена, Настя, а теперь вот — Лена Павлова. "Влез на горб к ней с перепугу, но Кривая шла по кругу — ноги разные…"

Трубку взял, наверно, ее отец. Голос резкий, но приятный. Я попросил позвать Лену.

— А кто ее спрашивает? — надменно спросил товарищ полковник.

Не сказать ли, что ее спрашивает гвардии рядовой? Я сдержался. Мне стало смешно общаться с этим Скалозубом, который думал, будто имеет право оказывать на меня давление.