дыхание, рванули с места в карьер, и, если бы не периодически

одёргивающий их гном, который уже через полминуты оказался далеко

позади, наверное, поставили бы мировой, а может быть даже межмировой

рекорд по скоростной ходьбе.

Но всё равно, даже при наличии выполнявшего роль тормоза гнома (Витя

его в сердцах так и назвал. Про себя, конечно…), вся группа оказалась у

ворот в частоколе минут через пять-шесть после выхода из леса. Ворота

были закрыты.

М-дя… Дыра та ещё, — вынес безаппеляционный вердикт Нар, осмотрев

преграждающие путь к вожделенному отдыху два деревянных полотнища из

посеревших о времени толстых грубообтёсанных досок и прилегающий к

ним частокол.

После чего набрал в грудь побольше воздуха, и заорал так, что Вите

серьёзно обеспокоился за свои барабанные перепонки:

— Эй! Есть кто живой?!

С той стороны ворот, но где-то совсем рядом, раздался грохот, как будто

кто-то упал, какое-то бормотание, судя по интонациям, очень похожее на

ругань вполголоса. Затем путники услышали звук торопливых шагов, и,

наконец, послышался скрипучий, как, наверное и сами эти древние ворота,

голос:

— Стой! Кто идёт?!

Элдуисар сделал шаг вперёд, и, уперев правую руку в бок, начал:

— Я голубо…

Подскочивший к остроухому коротышка пхнул его локтём и тихо зашипел:

— Не надо вот так сразу… Народ тут тёмный. Как это… Непродвинутый…

Можем остаться ночевать в поле. В лучшем случае… — и уже громче крикнул

в сторону ворот:

— Мы мирные путники! Хотим заночевать в вашей гостеприимной деревне!

Впустите нас, пожалуйста!

Ответ с той стороны прозвучал не сразу. Сначала послышался скрип

дерева, а потом над частоколом появилась лохматаная нечёсаная голова,

сильно напомнившая Маше головы бандитов, сейчас мирно лежащие в

бурдюке за спиной у гнома.

Внимательно оглядев собравшихся у ворот, голова прокашлялась и

проскрипела:

— После захода солнца — не велено пущать!

— А может вы войдёте в положение уставших путников? — вкрадчиво

поинтересовался бывалый гном.

— Кхе-кхе… - то ли закашлялась, то ли засмеялась голова. — А вы все… В

энтом… Положении? Али только девка?

Теперь гному пришлось одёргивать не только Элдуисара, глаза которого

начали наливаться гневом, но и Машу. — Спокойно!… - вполголоса

затараторил он. Если начнём с драки — то точно ночевать придётсся не здесь.

И возможно — очень далеко от этого места…

Торчащая над частоколом башка явно расслышала бормотание коротышки,

однако слов не разобрала.

— Начальство у нас строгое… Аж жуть! — доверительно поделилась она с

нежданными собеседниками подробностями своей нелёгкой жизни. — Я вас

впущу, а оно мне жалование не заплатит. Ик! Дующий со стороны частокола

ветерок донёс до обоняния путников аромат, очень сильно напоминающий

сивушный перегар.

'Так. И здесь коррупция', - сообразила Маша. 'Интересно, сколько сдерут за

вход?'

— Послушай, уважаемый, а трактир или харчевня у вас тут есть? — гном

почему-то решил двигаться окольными путями, а не приступать к

обсуждению размеров платы за вход немедленно.

'Нормальные герои всегда идут в обход' — сердито подумал Витя. Его

желудок, похоже, полностью разделял настроения своего хозяина, так как

снова недовольно заурчал. Голова над частоколом заулыбалась вовсю,

продемонстрировав зрителям некомплект зубов. Понятное дело. Чем

уставшее и голоднее просители, тем они будут щедрее и сговорчивее.

— Есть, конечно, почему не быть? Староста наш трактир и содержит. И

комнаты вам сдаст на ночь, и накормит-напоит… Если у вас есть чем

расплатиться, конечно…

— А теперь слушай сюда! — голос гнома неожиданно стал жёстким. В нём

появились металлические нотки. — У нас дело к вашему старосте. Поэтому

мы через ворота пройдём в любом случае. Или сейчас, или утром, если ты