Придурок! — неодобрительно ворчал гном, удаляясь от ворот. Внезапно он

остановился, так, что наступавший ему на пятки Витя чудом успел

затормозить, чтобы не врезаться коротышке в спину. — Глядите! — указал гном

на участок ограды, отстоящий метров на сто от ворот. То есть на то место,

где должна была быть ограда. Брёвна частокола там подгнили и рухнули,

образовав солидную брешь. — Значит, волков здесь нет, прокомментировал

увиденное Нар. А вот лихие людишки могут шастать свободно. Придётся

быть настороже. Нет, каков наглец! Рядом пролом, через который табун

лошадей можно прогнать, а он с нас пытается плату за вход содрать! Понял,

зараза, что мы не местные, и что в темноте пролом издалека не виден.

Вскоре вдоль пыльной дороги, надо понимать, по совместительству

бывшей здесь главной улицей, то там, то там, начали проявляться из темноты

дома. Даже не дома, а целые дворы. В каждом в качестве стандартного

набора имелся собственно бревенчатый дом с соломенной крышей и

сарайчик, из которого доносилось то мычание, то блеянье, то кудахтанье, а

иногда и всё сразу. Очевидно, в качестве бонуса, к этим архитектурным

шедеврам прилагалось что-то вроде огорода. Строения, попавшие в поле

зрения путешественников, в большинстве своём находились в состоянии

ненамного лучшем, чем ограда вокруг посёлка. И то скорее всего лишь

потому, что дома-то были свои, личные, а частокол вокруг посёлка — общий.

То есть ничей.

Темнело здесь быстро. Вскоре идти приходилось уже почти на ощупь.

Похоже, упомянутый привратником факел у дверей трактира был

единственным искусственным ночным источником света в данном

населённом пункте.

Странно, но ароматные запахи готовящейся пищи, привлёкшие внимание

путников ещё с опушки леса, куда-то улетучились, сменившись другими,

более приземлёнными и менее приятными.

— Навоз, — потянув носом константировал Витя, который 'в прошлой жизни'

иногда ездил с родителями к живущей в деревне бабушке.

— Блин! — послышался за его спиной голос Маши.

— Да не расстраивайся ты так! — успокаивающе бросил через плечо парень.

Это первые три дня воняет… Может, неделю. А потом привыкнешь.

— Спасибо, утешил… — сердито фыркнула девушка. — Лично мне кажется, что

ходить по этому… продукту жизнедеятельности я не привыкну никогда.

— Какие мы нежные… — начал было Витя, но остановился, поняв, что сказала

спутница. — Так ты?!… Вступила?… — рассмеялся он. — Под ноги смотреть

надо!

— Да тут смотри не смотри, всё равно ничего не видно, хоть глаз выколи -

пожаловалась Маша, — Да и местных жителей что-то не видать… Спят уже,

что ли?

— Именно! — вступил в беседу гном. — Крестьяне, знаете ли… С восходом

солнца встают, с заходом солнца ложатся… Темнота!

— Вот именно, темнота, — согласилась Маша. — Не видно ничего. А что это

там впереди мерцает?

— Наверное, факел у того самого трактира, — предположил Витя! Чёрт!

— Не поминай к ночи, — наставительно заметила девушка. И, не

удержавшись, хихикнула: — Что, вступил?

— Вступил… — буркнул парень. — Ничего, у меня сапоги. В них и не в такое

вступать можно! — похвалился он своей новой обувкой, начисто забыв, как

вот только ещё недавно не хотел расставаться с кроссовками.

— Отставить разговорчики! Подтянулись! На горизонте ужин и ночлег!
–

подбодрил молодёжь Нар. — За мной!

Через минуту отряд уже подходил к трактиру. Или постоялому двору? По

крайней мере, двор вокруг трактира точно имелся. Вообще, местный

культурно-развлекательный центр до боли походил на остальные домишки

этого богом забытого села. Только размерами был примерно в два раза

больше. Как и расположенный рядом с ним сарай, соединённый с основным

зданием крытым переходом.

Похоже, ветер опять переменился, так как обоняние уставших и

проголодавшихся путников вновь уловило очень вкусные ароматы,