Шрифт:
Раздалось еще одно «мяу». Она обернулась и увидела, что из-под газовой плиты вылезает какая-то тень.
Она смотрела и не могла поверить своим глазам. Это был Ноакс, но как он изменился! Его когда-то блестящая шубка стала тусклой и пыльной, и переднюю лапу он волочил по земле. Она опустилась на корточки, и он, хрипло мурлыкая, потерся головой об ее ногу. Она погладила его: одни кости!
Она оглядела кухню. На глаза ей попались два его блюдечка: одно для молока, другое для мяса. Они были пустые и покрыты пылью. «Черт бы ее побрал!» — сказала она, но, хотя и разозлилась, в глубине души не очень была удивлена. Этого и следовало ожидать. Мама забыла. Она была так занята сборами, что Ноакс вылетел у нее из головы.
В обычных обстоятельствах это не имело бы большого значения. Кот вроде Ноакса мог бы прокормить себя, ловя птичек и мышей и отыскивая остатки пищи у мусорных ящиков. Но при условии, что он здоров. А у Ноакса повреждена нога.
— О Ноакс, милый мой Ноакс,— причитала она, взяв его на руки и обнаружив, что он не только позволил поднять себя, но и не пытался вырваться.
Она подержала его на руках, потом осторожно поставила на пол.
— Тебе нужно поесть,— решила она,— тогда ты сразу почувствуешь себя лучше.
Она нашла в буфете банку сгущенного молока, открыла ее, налила немного молока в блюдечко и развела его водой. Но когда поставила блюдечко рядом с ним, он не сделал ни единого движения.
— Пей,— уговаривала она.— Пей, мой глупышка!
Она посадила его к себе на колени и пыталась покормить из ложечки, но молоко текло мимо, пачкая шерсть и ее руки.
— Если ты не будешь есть, дурак, ты умрешь!—вскипела она, всерьез испугавшись, и тогда он, словно поняв ее, повернул голову и шершавым язычком слизнул каплю молока с ее пальца.— Вот видишь! — восхитилась она и почти тем же тоном, каким говорила тетя Элис, когда Мэри съедала весь рисовый пудинг, спросила:—Понравилось?—Она окунула палец в молоко и дала ему облизать.
Большая часть молока стекла на пол, но несколько капель попали ему в рот, и ей показалось, что он сразу повеселел. Когда она спустила его на пол, он уселся, пошатываясь, и принялся слизывать молоко с шерсти.
Она поискала корзинку, в которой он обычно путешествовал, и нашла ее в кухонном шкафу. В ней было полно каких-то пыльных тряпок и жестянок с воском. Она вытряхнула жестянки и тряпки прямо на пол и постелила на дно корзинки чистое полотенце. Ноакса она заберет с собой, и тете Элис придется примириться с его присутствием в доме. Может, тетя и не любительница кошек, но не выгонит же она Ноакса, раз уж он там появится, и поскольку он к тому же болен, то может, и вообще его пожалеет. Тетя Элис любит о ком-нибудь заботиться, а Ноаксу сейчас как раз требуется забота...
Беда только в том, что, если она явится домой с Ноаксом, они сразу поймут, что она была в Лондоне. И хотя она могла бы объяснить, что ей вдруг ужасно захотелось повидать Ноакса, и ее желание, быть может, и не покажется им странным, тем не менее они жутко обидятся из-за того, что она уехала из дому украдкой, не предупредив их.
Особенно тетя Элис. Она наверняка заплачет и скажет: «Мэри мне не доверяет. Это моя вина. Мне следовало бы самой предложить ей привезти кота!»
Укладывая Ноакса в корзинку, Мэри ежилась от досады. Так не хотелось огорчать тетю Элис, хотя тетя и не отличалась большим умом. Но ничего не поделаешь! Прежде всего Ноакс!
Только сначала надо отнести его к ветеринару.
— Да, здорово ему досталось,— заметил ветеринар.— Похоже, он попал под машину.
Ноакс, ни на что не реагируя, неподвижно лежал на столе, больше похожий на старый меховой воротник, чем на живого кота. Он пискнул, только когда ветеринар потрогал его лапу. И больше ни звука.
— Помните, когда мы были у вас в прошлый раз, вам пришлось, перед тем как осмотреть, завернуть его в одеяло?—сказала Мэри.— И все равно он сумел вас оцарапать.
— Разве? Теперь уж, боюсь, ему это не под силу. Бедный старичок!
— Ноакс совсем не старый,— возразила Мэри.— Просто он боевой кот и побывал во многих передрягах. Поэтому-то у него рваное ухо и один глаз не видит.