– Ева, ты мне доверяешь?

Ее, кажется, мой вопрос не просто ошеломил, он привел ее в неописуемое удивление.

– То есть?

– Если я попрошу тебя не идти сегодня никуда с Лари, а поехать сейчас со мной. Я подкину Бет и Теренса, а потом и тебя. Но только никуда не иди с Лари.

Мне казалось, она молчит целую вечность, и ее яркие зеленые глаза, так ни разу и не накрыли ресницы. Она смотрела на меня в упор, словно стараясь понять, а не сошла ли я с ума. Хотя теперь я и сама в этом была не совсем уверена. Но знала точно одно - не стоит отпускать Еву с Лари. По крайней мере, не сегодня. Он слишком зол.

– Тебе что-то сказал Калеб?

Я задохнулась от внезапного неприятного чувства, пронзившего всю меня при звуке его имени, и с трудом непонимающе покачала головой.

– Причем тут Калеб?
– я говорила сердито. Она что, думает, я умом из-за него тронулась?

– Он просил меня о том же самом с утра. Вы мне чего-то не рассказываете?

Времени отвечать ей, не было, от багажника шел Лари. Он недовольно посмотрел на меня и на потемневшее лицо Евы. Стоило поспешить, он почему-то стал еще злее.

– Решай, - резко сказала я, и поспешила сесть в машину, чтобы Лари не заметил, каким испуганным взглядом я смотрю на него. И замерла там, ожидая, что случится.

– Что-то стряслось?
– Бет и Теренс перегнулись на переднее сидение, почти к самому моему лицу. Теренс нахмурился. То, что мы все видели сейчас на улице, ему особенно не нравилось. Он точно не собирался сидеть и просто смотреть, если вдруг у Лари хватит ума повестись себя грубо.

– О чем вы говорили с Евой? Я еще никогда не видела ее такой злой, - Бет была обеспокоена не меньше своего парня. Нос ее подрагивал. Будто бы она хотела еще что-то добавить, но не решалась.

– Я не хотела, чтобы она ехала с Лари домой, - коротко сказала я и странно, но ни Бет, ни Теренс, не спросили почему. Может, вчера случилось что-то такое, чего не знала я?

Несколько тяжелых минут, мы трое наблюдали за тем, как лицо Лари становится все темнее. Он резко кивнул головой, после чего Ева села в машину. Я молча завела мотор и уже выбрала дорогу к дому Бет, когда Ева попросила очень тихо:

– Отвези сначала меня.

Одну долю секунды я внимательно смотрела на нее. Очень хотелось взорваться, накричать, и сказать ей, что мне гораздо хуже, чем ей сейчас. Но я не стала. Ничего не ответив, я покорно развернулась, хорошо, что поблизости не было машин - мой резкий маневр был слишком опасным на таком узком отрезке дороги. Не стоило и говорить, я прекрасно поняла, что Ева не хочет ни о чем рассказывать, по крайней мере, сейчас. Да и к чему скрывать, сегодня я была не самым благородным слушателем. Мне самой хотелось выплакаться, но, не кому-нибудь в жилетку, а где-нибудь забившись в своей комнате и очень тихо.

В молчаливой процессии, мы вышли проводить Еву, но она с нами не говорила. Стало до больного обидно. Всем было плохо, а мне, видите ли, хорошо!

Я почувствовала, что нервы сдают, когда мы отъезжали от дома Евы. Меня чуть не чиркнула чья-то машина, так как я, выезжая, не удостоилась посмотреть на право. У меня вырвался нервный смешок, а Теренс перелез с заднего сидения на переднее и чуть не вырвал руль из моих рук.

– Давай лучше я поведу, - предложил мне он, но это скорее смахивало не на любезное предложение, а на короткий приказ. Я хотела было запротестовать, но испуганные глаза Бет, немного шире осветили представшую ситуацию. Я действительно была очень неосторожна.

Я покорно обошла машину, и к дому Бет мы ехали в еще более гнетущем молчании, что позволило моим мыслям и боли разгуляться. Причем я могла думать уже не только о слезах и соплях, но также и о том, чтобы идти бить стекла в окнах дома Калеба. Бить и крушить, от такой мысли мое настроение не улучшалось.

И двое моих друзей чувствовали мою нервозность. Я хотела было узнать, что именно они думают, но у меня уже не получалось. Словно их мысли были такими же запретными, как и раньше.

– Может, я отвезу тебя домой, а потом вернусь пешком? Мне от твоего дома недалеко идти - предложил Теренс, как только мы затормозили около милого коттеджа Бет.

Они двое уставились на меня испуганно и нервозно. Понятное дело, после того, что случилось с Евой, Бет и Теренс не знали, чего ожидать от меня. Не знаю даже, что меня бесило теперь больше - воспоминания о Калебе или их испуганные взгляды.

– Нет, - твердо сказала я.
– Я уверена, что доеду без происшествий.

Теренс промолчал, и я впервые увидела его таким злым. Раньше я даже и не подозревала, сколько твердости может быть в нем, когда он не шутит и не улыбается. Злость прошла. Он был таким серьезным, а Бет расстроенной, что я почти была готова сдаться. Но что-то удержало меня. Еще хотя бы пять минут в обществе этих столь влюбленных друг в друга людей, и я не удержусь от слез.

В гробовом молчании Теренс выгрузил их вещи.

Бет нагнулась над моим окошком, и мне пришлось опустить стекло. Глаза ее выражали тревогу, и оттого потемнели.