Самюель и Терцо с надеждой смотрели на меня и ожидали, что же я скажу. Они хотели знать, поняла я, и так как мысленно я давно считала их родителями своих детей, кивнула.

Когда неприятный, холодный гель полился на мой живот, я уже немного пожалела об этом. Мои напряженные нервы не были готовы к чему-то такому.

– Думаю,... скорее всего,... это мальчик и девочка, но вы должны понимать, что стопроцентной гарантии нет.

Терцо и Самюель обрадовано обнялись, мне даже невольно захотелось вырвать руку, которую держала Самюель. Да что это я? Неужели я ревную своих родителей к своим же детям? Я медленно и уверено сходила с ума.

Пройдя еще несколько тестов, я узнала, что нормально прибавила в весе (спасибо доктор, что напомнили), и в обхвате живота. И если считать, что я всего лишь подросток, дети развивались чудесно, никакого намека на угрозу для плодов. Я была прекрасным инкубатором!!! Хотя мне стоило беречь себя, в таком возрасте стоит переживать, что в некотором смысле, я была слишком маленькой для детей.

Больше всего доктору не нравился мой учащенный пульс. Я не могла объяснить ему, что у меня новая и одновременно очень старая болезнь, которая лечится только ответной любовью - разбитое сердце.

Когда я въехала на школьную стоянку, Бет и Ева поджидали меня с возбужденными лицами. Они чуть ли не подпрыгивали на месте от счастья и радости. Команда поддержки моих малышей, - устало и без какого либо намека на сарказм, подумала я. Они нужны всем, только не мне. Что я за ужасная мать!

– Ну, как?
– в два голоса крикнули они. Их пугала мысль, что детей все же может оказаться не двое. Да уж, мне бы их проблемы.

Двое таких разных людей, Бет и Ева, были такими до смеха наивными.

– Их у меня по-прежнему двое, - не смогла я скрыть своего раздражения. И оно удвоилось, когда я отметила отсутствие синего джипа.

Через стоянку к нам шел Теренс, кивнув нам, он смотрел лишь на Бет. Только Бет кинулась к Теренсу, Ева сразу же прошептала мне:

– Его сегодня не было. Что бы это значило?

Сегодня ее настрой относительно Калеба был более мирным. Значит, она с ним говорила, - задумалась я.

Не хочу знать! Не хочу знать! Не хочу знать!

Я промолчала, но Ева не ожидала, что я что-нибудь отвечу. Ее лицо было понимающим и слишком уж добрым.

Уроки прошли для меня в каком-то тумане, вполне уже ставшем нормальным для этой недели. Я не до конца выполняла домашнее задание, иногда вообще про него забывала, но никто из учителей не посмел поставить мне плохие отметки, конечно же, кроме мистера Чана. Но я чего-то подобного ожидала от него. Честно говоря, я надеялась, что его сарказм заставит меня очнуться. Но нет, он странным образом удерживался от комментариев в мою сторону.

Иногда только болтовня Дрю приводила меня в чувство, он рассказывал такую чушь, что волосы дыбом вставали.

На последнем уроке астрономии, где я сидела с Дрю, он говорил, не умолкая, и я удивлялась, как на это не обратил еще внимание мистер Чан. Точнее говоря, я очень надеялась, что мистер Чан, наконец, заметит это.

Дрю подергал вдруг меня за рукав, и я поняла, что он отметил мое полное игнорирование его слов.

– Прости, - сказала я с сожалением. - Со мной не слишком весело сегодня.

–  Не грустнее, чем обычно, - быстро отозвался Дрю. - Я провожу тебя к машине после уроков. Окей?

Я со скрытым смехом посмотрела в его сторону. Дрю был так тошнотворно услужлив, что я иногда поражалась, что же его привлекает во мне.

К машине, так к машине. Отделаться от него не стоило труда.

Добираясь домой, я вспоминала сегодняшний ланч и удивлялась, что же такое происходит со мной. Мне хотелось надеяться, что ланч в компании друзей принесет облегчение. Но нет. Я была слишком враждебна по отношению к Сеттервин, Оливье и даже Лин. К сожалению, они не дали мне повода нагрубить им. Слишком уж все были понимающими, что я беременна.

Я ехала домой, как бешеная. Злобная, разбитая и одинокая, вот что нужно было наклеить на мой бампер. Казалось, вся душевная боль внезапно разлилась по моему телу. Затормозив перед домом, я смотрела на окна, но не видела их. Я думала лишь об одном Калебе.

Мысль пришла так быстро и кажется, облегчила в половину всю мою боль, мне стало даже легче дышать.

Маму я нашла в библиотеке. Она полулежала на диване с книгой. Но ее не удивило мое стремительное появление, она следила за мной спокойными глазами, казалось, она даже ожидала от меня чего-нибудь подобного.