Рейнес, идущий к Уне, недоуменно оглянулся. Лаис, уже взявший за шиворот брата, собирался бросить его на загорающуюся руну, когда Лаер разорвал путы высвобождением собственной магии, но Лаис не выпустил его из рук, несмотря на чудовищную боль от враждебно настроенной магии Хранителя.

Лаер зло зарычал и даже перестал сопротивляться видя как Рейнес ускорив шаг, достиг лестницы и, вытянув из-под просторной мантии саблю, замахнулся на поворачивающуюся к нему Уну. Лаис обернулся, выпустив брата, рванувшего к девушке. Рейнес замахнулся, но он бы не за что не ударил, понимающе скользнув взглядом по сложным святящимся охранным рунам под ногами девушки. Он бы не ударил ее, потому что сила заклятий убила бы его самого, но Уна испуганно обернувшись, сама сошла со ступени, стремясь отойти от человека с оружием как можно дальше. И Рейнес столкнул ее.

Столкнул с площадки.

Лаер бежавший к лестнице, в прыжке распластался в воздухе и, рухнув на самый край площадки, успел схватить вскинутые руки Уны. Она онемела от страха, лишь в бессилии смотрела в лицо Лаера.

— Прикончи его! — истошно взвыл Рейнес.

Чтобы Лаис ударил в спину в поединке? Как же плохо его нужно знать. Или как же долго Лаису пришлось играть…

— Давай, подтянись немного, — Лаер чуть приподнял девушку, уцепившуюся правый рукой за его локоть. — Вот, так… моя умница… еще немного…

— Убей! Убей его! — продолжал бушевать Настоятель. — Ах, ты тварь бесхребетная!..

Судя по торопливым шлепкам в сторону Хранителя, Настоятель решил не упускать шанса. Лаер даже расхохотался, вполне представляя, что будет дальше.

— Уйди от него. — Лаис скрестил меч с саблей Рейнеса.

— Я знал, что ты не сможешь, — проронил Настоятель с каким-то неясным торжеством, разом оборвавшим смех Лаера.

Шипение, крик стали, и резкий разрывающий слух звук пронзаемой плоти. Полустон-полувскрик Лаиса, и Лаер обезумел.

Уна едва успела уцепиться за кисти обмякших рук.

— Лаер!..

Она впервые видела столь бездумные глаза. Пустые. Мертвые.

— Лаер, пожалуйста!..

В страшных глазах мелькнул проблеск разума, Лаер по-звериному повел головой, и злобно зашипела змея, сбившая в длинном прыжке тело Настоятеля. Звон упавшего меча. Лаер напрягся и, перехватив девушку за локти, медленно с усилием втащил на край. Он снова чуть ее не выпустил, когда багровая дождевая струйка с площадки мазнула его по щеке.

Уна застыла видя как Лаер ломанными, каким-то неестественными движениями подползает к брату с багровым ореолом вокруг распластанного на мокром мраморе тела.

Лаер неуверенно взвыл, в ужасе глядя на лицо с открытыми безразличными глазами. Заскулил, словно смертельно раненный зверь, остановившись в локте от мертвого тела. Протянул руки, как годовалые дети тянутся к взрослому человеку. Ладони дрожали, а Лаер рвано дышал, широко раскрытыми глазами глядя на брата. Он так и не посмел коснуться его, опустил взгляд, и, заметив, как вода становится алой вокруг них и заходясь в непередаваемом ужасе задрожал, в безумии и с невыразимой мольбой глядя на Лаиса.

— Нет… Нет… Пожалуйста, нет!.. Ну, пожалуйста, не надо!.. — задыхаясь, изломлено умолял Лаер, просительно протянув руки к телу.

Коснулся его. Коснулся. Там, где сабля пронзила сердце.

Это Лаер переродил клинок… Это Лаер извратил душу Лаиса, лишив его шанса на возвращение… Это Лаер убил брата…

Что-то надломилось внутри и осело сухим хрупким пеплом, запорошив весь мир который он знал. Он больше не чувствовал ничего, не видел, и не верил не во что. Лишь одно имело значение: его брат мертв. И тяжесть этого знания клонила замерзшего в темном отчаянии Хранителя к земле. К кровавому мрамору.

Кровь. Мрамор. Утрата…

Это Фесово видение, предупреждающее о…

Где то на границе сознания исступленно билась истерика, но все его мысли обратились в прах.

Лаер взревел, откинув голову. Крик боли, ненависти, неверия. Звериный вой, холодящий душу, иссушающий разум и останавливающий сердце. Так не может кричать человек. Но он был в том вопле. Умирал. Это был крик души бьющейся в агонии.

Вой перешел в леденящий торжествующий хохот. В надрывное поскуливание. В тихую молитву. В проклятье. В шепот, снова в смех. И в рваные вдохи.

Хранитель прикрыл дрожащими пальцами уже невидящие глаза Лаиса, проведя ладонью вниз опустил веки, и тихо прошептал:

— Вот так, брат. Спи. Спи вдали этого мира. Вдали от горя, горечи, лживых ролей. Спи, позабыв вкус ненависти, разочарования и боли. Где бы ты ни был, там лучше. Помни меня таким, каким знал прежде. Я скоро приду и разбужу тебя. Я вернусь за тобой. А пока спи…

Лаер поднялся. Змея скользнула прочь.

— Ты… Ты! Ты еще пожалеешь… — невыразительно шептал Рейнес, глядя в восковое лицо с пугающими вертикалями зрачков на полыхающих изумрудах глаз.