Преданный дар: Избранные сихотворения.
вернуться

Позняков Николай Сергеевич
Шрифт:

«Туманны дни. Болят и ноют раны…»

Туманны дни. Болят и ноют раны. Предвиденья судьбою не даны. Бредет один, сквозь горе и обманы, Наследный принц непризнанной страны. Прошедшее – могила за могилой; Его мечты развеялись, как дым, – И только пес, такой больной и хилый, Бредет за ним по улицам пустым. Его одежды выпачканы грязью Глухих болот и городских трущоб. Вотще судьба созвездий яркой вязью Ему в выси рисует гороскоп. Не видит он, не чует вышней силы, Отцу молиться он давно отвык; Слова любви – ему давно не милы; Заклятий слов не вымолвит язык. И он идет, забыв о воле вышней, И вечерами думает о том, Что на земле и он такой же лишний, Как этот пес с опущенным хвостом. 1928

«Я видел сон лазури, волн и света…»

Я видел сон лазури, волн и света, Дробил ладьей прозрачное стекло, – И вольный ветер спел мне песнь привета, И солнце грудь лобзаньем обожгло. Я слушал песни неги и отваги, Я жил у тех, кто выросли в волнах, Из темных недр колеблющейся влаги Подводных чуд вытаскивал в сетях. Ночной огонь зачерпывал рукою, Смотрел с высот, как бьется пенный вал, В ущельях гор внимал потоков вою И тайному дыханью вечных скал, – И кончен путь. Иди к иным дорогам, Где юный бог не мечет ярых стрел. Твоя звезда горит в восходе строгом, И близок ты к таинственным порогам, Где будет вновь решаться твой удел. 1929

«Всё прошло, умчалось легким дымом…»

Всё прошло, умчалось легким дымом, Лишь дорога в памяти легла: Губы прижимай к губам любимым, Обнимай горячие тела. Не бессмысленно и не случайно Наши встречи посылает Бог: В каждом взоре брошенная тайна – Многих дней таинственный залог. И склонясь к устам, чужим дотоле, Обнимая этот нежный стан, Твердо знаю: непреклонной воле Радостный подарок снова дан. Ты подаришь счастьем иль бедою, Заведешь иль выведешь в пути? Всё равно; мы скованы судьбою, И вдвоем нам суждено идти. 1929-1930

«Иди, живи. Извилистой дорогой…»

Иди, живи. Извилистой дорогой В горах, в долинах, в рощах и лесах Мы все бредем, превозмогая страх, К единой цели, праведной и строгой. Всем суждено в заветный дом войти, Все подойдем к неотвратимой двери. И так смешны минутные потери И наша грусть и слезы на пути. 1929

«В портовых городах я влюбился в моря…»

В портовых городах я влюбился в моря, Полюбил корабли и разбег катеров, Паруса надо мной золотила заря, Вольный ветер морской отзывался на зов. Сколько вольных друзей потерял я с тех пор, Исчертивших простор на родных кораблях! Как открыто горел их приветливый взор На лице молодом, загорелом в морях! Я рассказами их лучезарными полн О сиянии солнц, о мерцаньи ночей, О крутых островах, вознесенных из волн, И о жгучих устах островных дочерей. Я душою впитал обольстительный взгляд, В портовых городах я влюбился в моря, Я в скитаньях живу, небывалому рад, В моем сердце простор, паруса и заря. 1920-е

«Облаков, друзей моих закатных…»

Облаков, друзей моих закатных, Загорелся золотистый дым, И в выси, в провалах необъятных Стало небо бледно-голубым. Успокойся, сердце. Ты не знаешь, Что еще в дороге ждет тебя. Может быть, ты тихо умираешь, Может быть, проснешься, полюбя. Может быть, близка твоя свобода На востоке недалеких дней, И уже звенят, звенят у входа Звонкие копыта их коней. И пускай от края и до края Будет мир неумолим и нем. Ты живи и жди, благословляя Руку, управляющую всем. 1920-е

«Смертный, покорствуй Судьбе и будь созидателем жизни…»

Смертный, покорствуй Судьбе и будь созидателем жизни; В бурном потоке времен светлые миги лови; Помни, что время придет по тебе собираться на тризне, Помни, что мчится, не ждет краткое счастье любви. 1930

Извечно ты покоился в Нирване,

Извечно ты покоился в Нирване, Ты, совершенство бытия не быв. Ты был один и, свет твой отразив, Предвещество бездушное в тумане. Тогда пространства не было, и лёт Неумолимый не стремило время. В Тебе одном тогда таилось семя Всей жизни той, что будет, что придет. И вот на лоне высшего блаженства, И благости и мудрости предел, В самом своем покое усмотрел Ты, совершенный, тень несовершенства. И сам себя тогда Ты бросил в мир. Пространство стало, всё пришло в движенье, И началось веков круговращенье, И жизнь твоя наполнила Сансир. И божий дух живет во всем живущем. Его томит безжалостный закон Причин и следствий, и стремится он Вновь слиться навсегда с предвечно сущим. И человек, и мошка, и змея Сквозь тьмы и тьмы своих перерождений Идут путем тяжелых искуплений К источнику живому бытия. И на путях мучительной дороги Туда, к концу великого всего, Им помогают благостные боги – Лучи живые лика Твоего. 1933

«Ленты дорог – в полдневном жаре…»

Ленты дорог – в полдневном жаре. Ветер веселый бьет с тополей. Знаешь – на нашем сайдекаре Третье место – для тени твоей. Вместе мы будем там, где были, Вместе увидим те же места… Прошлые дни возникнут из пыли, Сердца не сдавит пустота. Мы из обломков счастье построим – Столько их было, снов и душ! Старый мотор споет обоим Милую песенку – бруш, бруш, бруш! Весело вместе играть с судьбою Здесь ли, на спуске – иль там, на горбу? Лишь позови – пойду с тобою: Милый, ты слышишь ли там, в гробу? Август 1934