– Гораздо проще заставить людей умирать по приказу, если перед этим разжечь в них страстное желание умереть, - сказала Никки с горечью.
– Гораздо проще посылать мальчишек под мечи и стрелы, если они верят, что их деяния - самоотверженный акт, который заставит Создателя с улыбкой встретить их в лучах вечного блаженства в ином мире.

– Орден учит людей быть истинно верующими, но на самом деле превращает людей в монстров, готовых не только умирать по приказу, но и убивать. Истинно верующие одержимы ненавистью к тем, кто не верует. На свете нет никого более опасного, более порочного и более жестокого, чем человек, ослеплённый влиянием идей Ордена. Такой верующий не следует указаниям разума, следовательно, и не руководствуется им. В результате ничто не может сдержать его ненависть. Он - убийца, который убивает с радостью, в полной уверенности, что совершает правильный и нравственный поступок.

Никки сжимала кулаки с такой силой, что побелели пальцы. Казалось, комната звенит от внезапно наступившей, жуткой тишины. Слова Никки эхом отдавалась в сознании Ричарда. Воздух вокруг колдуньи потрескивал с такой силой, что казалось, будто в прихожей разразится буря с громом и молниями.

– Вот я и говорю - причина, и правда, довольно проста, - Никки с горечью тряхнула головой. Она буквально излучала эмоции, которым не требовалось пояснений.
– У большинства людей Древнего, а теперь ещё и Нового Мира, нет выбора. Им приходится следовать учению Ордена. Если их вера начинает ослабевать, им напоминают, что неверующих ждут вечные невообразимые муки. Если это не помогает, то веру им возвращают с помощью меча.

– Но должен же быть способ спасти таких людей, - сказала, наконец, Джебра.
– Неужели нельзя привести их в чувство, дать возможность отвергнуть учение Ордена?

Никки отвела взгляд от Джебры и уставилась в пространство.

– С самого рождения мне внушали идеи Ордена. И я смогла отвергнуть их.

Никки умолкла, окунувшись в темную пучину воспоминаний. Она словно вновь переживала свою жизнь, боролась за освобождение из хищных когтей Ордена.

– Но ты и представить себе не можешь, насколько тяжело мне было вырваться из мира темных убеждений. Тот, кто не затерялся в удушающем мире учения Ордена вряд ли поверит, что жизнь ничего не стоит и не имеет значения. Он никогда не познает и тени ужаса, который охватывает, при попытке отвергнуть веру - единственный путь к спасению, как утверждает Орден.

Никки нерешительно взглянула на Ричарда глазами полными слез. Он был там. Он знает, что это такое.

– Мне помогли, - прошептала она дрожащим голосом.
– Но все равно это было непросто.

Джебра немного приободрилась. Но Ричард знал, что она лишь пытается выглядеть немного увереннее.

– Но ведь тебе же смогли помочь, - сказала она, - тогда, возможно, помогут и другим?

– Она - не такая, как большинство последователей Ордена, - сказал Ричард, глядя на Никки. В ее голубых глазах он ясно видел, насколько важен для нее.
– Никки вела потребность понять, насколько правильно то, во что она верила. Узнать, есть ли на свете что-то, ради чего стоит жить.

– Большинство воспитанников Ордена подобных сомнений не знают. Они отметают такие вопросы и лишь упрямо цепляются за свои убеждения.

– Но с чего вы взяли, что они не изменятся?
– Джебра не хотела упускать даже крошечный лучик надежды - Если Никки смогла измениться, почему другие не могут?

Ричард по-прежнему пристально смотрел в глаза Никки.

– Думаю, - сказал он, - люди способны отмахнуться от любых сомнений связанных с их верой, просто потому, что их так научили. Они не воспринимают эти знания, как своего рода идеологию, внушенную им воспитателями. Заученные идеи постепенно перерастают в чувства, а затем переходят в мощную эмоциональную убежденность. Я думаю в этом все дело. Они считают, что проповедуют собственные мысли, а не абстрактные идеи, привитые им по мере взросления.

Никки кашлянула, и снова обратилась к Джебре, отворачиваясь от пристального взгляда Ричарда.

– Думаю, Ричард прав. Я была совершенно уверена, что дошла до всего сама, считала, что все убеждения - мои собственные. А на самом деле это был результат тщательно продуманного обучения.

– Некоторые люди, втайне сознающие ценность собственной жизни, присоединятся к восстанию, если поверят, что у них есть реальный шанс победить - как было в Алтур’Ранге. Но если шанса не будет, то они знают, что нужно просто повторять слова, которые хотят слышать проповедники Ордена. Иначе можно потерять свою самую главную ценность - жизнь. Под игом Ордена можно либо верить в то, что они проповедуют, либо умереть. Все очень просто.

– В Древнем Мире есть люди, которые стремятся объединить повстанцев, разжечь очаги свободы для тех, кто хочет сам управлять своей судьбой. Там есть люди жаждущие свободы, и они пойдут на все, чтобы ее добиться. Джегань конечно же, знает о сопротивлениях и бунтах. Для наведения порядка он использует войска. Но еще я знаю, что большинство людей Древнего Мира ни за что не захочет изменить свои убеждения - они сочтут это страшным грехом. Они сделают все, чтобы безжалостно подавить восстание. Если понадобится, они умрут за свою веру, будут держаться за нее даже в могиле. Они…

Шота раздраженно подняла руку, прерывая Никки.

– Да, да, кто-то сможет, кто-то нет. Многие, пятьдесят на пятьдесят. Это все неважно. Надеяться на восстание бессмысленно. Это все равно, что ждать спасения с небес.

– Легионы солдат с юга сейчас в Новом Мире, здесь, на нашей земле. Нам нужно беспокоиться о Новом Мире, а не о Древнем. Нам все равно, готов там кто-то восстать, или нет. Люди Древнего Мира, в большинстве своем верят Имперскому Ордену, поддерживают его, и радуются покорению все новых стран.