во всех его перипетиях, благодаря чему не только пришлось бы

слишком часто уделять место и малоценному материалу, но и пришлось

бы часто прерывать ход мыслей… Логический метод исследования

является поэтому единственно подходящим. Последний, однако,

есть тот же исторический метод, только освобожденный от его

исторической формы и от нарушающих стройность изложения исторических

случайностей. Логический ход мыслей должен начать с того, с чего

начинает и история, и его дальнейшее развитие будет представлять

собой не что иное, как отражение в абстрактной и теоретически

последовательной форме исторического процесса, исправленное

отражение, но исправленное соответственно законам, которым нас учит

сама историческая действительность, ибо логический способ

исследования дает возможность изучить всякий момент развития в его самой

зрелой стадии, в его классической форме» *).

Все, что здесь сказано Энгельсом, относится к конкретной

научной области — к политической экономии. Но этот вопрос

приобретает гораздо большую сложность, когда мы имеем дело с логикой как

таковой. В каком смысле можно здесь говорить о последовательности

категорий, их взаимной связи и переходе их друг в друга? Логика есть

наука о законах развития действительности. Говоря здесь о логике,

мы, конечно, имеем в виду диалектическую логику, в отличие от

формальной логики, которая имеет дело лишь с формами и законами

нашего мышления. Логика, или диалектика в гегелевском смысле,

представляет собою науку о категориях, имеющих не только

субъективную, но и объективную значимость. Совокупность категорий как

бы конструирует внутреннюю организацию действительности. Это—

*) Ф. Энгельс, Рецензия на «Критику политической экономии» К. Маркса;

(«Под внаменем марксизма», 1923 г., № 2—3, стр. 55.)

IV*

LII

объективные формы, или законы связи явлений. Гегелевская

логика построена в том предположении, что движение категорий

есть одновременно и самое творчество действительности, с чем,

конечно, ни один материалист согласиться не может. С другой

стороны, логика воспроизводит исторический процесс человеческого

знания. В этом последнем смысле последовательное движение

категорий как бы совпадает с историческим движением, или

развитием, научно–философской мысли. Каждая категория является в

общем выражением определенной ступени исторического развития

мысли. Например, категория бытия, составляющая начало

логики, является в то же время и началом истории философии

(элеаты). Категория становления связана исторически с философией

Гераклита и т. д.

Помимо исторического разреза, необходимо обратить еще особое

внимание на чисто логический разрез. Совокупность категорий

составляет логическую систему. Каждая категория логически, развивает

необходимо из себя последующую категорию — такова мысль Гегеля.

Это — чисто логический процесс, в котором категории внутренне

связаны необходимой логической связью и где каждая категория

занимает свое определенное место, причем каждая низшая категория,

т. е. более абстрактная и простая, входит, как подчиненный момент,

в более конкретную категорию. Таков и внутренний смысл истории

философии, где каждая философская система входит, как

подчиненный абстрактный момент, в последующую философскую систему,

оказывающуюся более конкретной по своему принципу и

содержанию, чем предшествующие философские системы.

Наметив три основных разреза гегелевской логики, мы должны

теперь, хотя бы в нескольких словах, определить свое отношение к

гегелевскому построению. Само собою разумеется, что мы отвергаем

целиком основную идеалистическую установку Гегеля насчет того,

что мир представляет собою не что иное, как прикладную логику.

«По мнению Гегеля, —· говорит Маркс, — все, что происходило, и все,

что происходит еще в мире, тожественно с тем, что происходит в его

собственном мышлении. Таким образом, философия истории