Но когда Вилль видит в своей систем разршеніе соціальнаго вопроса, когда он думает, что, благодаря изобилію продуктов, они станут настолько дешевыми, что рабочій сможет жить так, чтобы мало тратить и длать сбереженія, – он вполн ошибается. Если бы Вилль читал буржуазных экономистов, хотя бы того же Молинари, то он узнал бы, что «избыток продуктов на рынк» приводит к такому паденію цн на них, что их производство перестает быть выгодным для капиталистов и капиталы отливают от этой отрасли производства, пока не возстановится равновсіе и не вернется прежнее положеніе».

Если бы Вилль не был так поглощен своими учеными разсчетами, а сколько-нибудь отдавал себ отчет в функціонированіи общественнаго механизма, он увидал бы, что, несмотря на огромный избыток производства над потребленіем, в нашем современном обществ люди буквально умирают с голоду, что самые лучшіе теоретическіе разсчеты на практик приводят к результатам совершенно иным, чм от них ожидали. Природа, несомннно, может, при помощи человческаго ума и человческаго труда, доставить дешевые продукты в количеств, достаточном для прокормленія всего человчества; но, благодаря торговл и ажіотажу, собственники и капиталисты найдут всегда средство получить желательную сумму барыша: они уменьшат количество продуктов на рынк, чтобы имть возможность продавать их дороже, а в случа надобности – помшают их дальнйшему производству, чтобы создать фиктивно-высокія цны и удержать их на том уровн, который кажется им желательным по их жадности и по их привычк к роскошной и праздной жизни.

Возьмем, напримр, уголь – продукт совершенно готовый; который остается только извлечь из земли; залежей его так много, что он встрчаются на всем земном шар и могут удовлетворить неограниченное число потребителей. А между тм цна его стоит довольно высоко, так что далеко не вс могут пользоваться топливом в том количеств, какого требует температура; изобиліе продукта не длает его, слдовательно, боле доступным для рабочих.

А зависит это от того, что копи захвачены сильными предпринимательскими компаніями, которыя ограничивают производство и, кром того, скупают, ради уничтоженія конкурренціи, мелкія копи, принадлежащія другим владльцам, предпочитая совершенно не эксплуатировать их, чм завалить рынок товарами, потому что это понизило бы цны и уменьшило таким образом доходы.

То же самое происходит и с землею. Каждый день мы видим, как земля мелкаго собственника, разоряемаго ростовщиками, переходит в руки капиталиста: с каждым днем крупная собственность все разростается. Распространеніе земледльческих машин должно, кром того, привести к образованію земледльческих синдикатов, т.е., к образованію таких же анонимных обществ, какія господствуют в эксплуатаціи фабрик и копей.

Если можно будет получать от земли вчетверо или впятеро больше продуктов, чм теперь, то от этого произойдет только то, что площадь обрабатываемой земли сократится, а все остальное будет обращено в мста для охоты или в парки, служащіе только как предмет роскоши для наших эксплуататоров. Это начинается теперь во Франціи и давно уже сдлано англійскими лордами в Шотландіи и Ирландіи, гд населеніе вытсняется и уступает мсто оленям и лисицам, агонія которых должна служить развлеченіем для шикарной публики – такой же публики, как та, которая апплодировала лекціям Вилля и его филантропическим соображеніям.

Общество наше устроено так, что тот, кто владет капиталом, является господином всего міра. Движеніе продуктов в обществ происходит при помощи капитала, а потому от этого послдняго зависит все. Всякое усовершенствованіе, всякій шаг вперед, сдланный человческим трудом, промышленностью или наукою – все это обращается в пользу тх, кто и так уже владет всм; все это становится лишь новым орудіем эксплуатаціи, еще ухудшающим ужасное положеніе тх, кто ничм не владет.

Усовершенствованія в производств только длают рабочих все мене и мене нужными для капиталиста, усиливают конкурренцію между ними и заставляют их продавать свой труд за боле низкую плату. Вы мечтаете быть полезным для рабочих, а существующая общественная организація длает так, что вы только содйствуете их большей эксплуатаціи и еще больше скрпляете сковывающую их цпь.

Да, г. Вилль, ваша мечта прекрасна: содйствовать увеличенію числа продуктов, так, чтобы каждый мог быть сытым, сдлать так, чтобы рабочій мог скопить хоть нсколько грошей, чтобы оградить себя от всевозможных случайностей будущаго – это, конечно, еще не идеал, но нельзя и требовать большаго от человка, который по самому своему положенію огражден от всх физических и нравственных бдствій, грозящих обездоленной масс. Это, во всяком случа, очень хорошо, но увы! это останется мечтой до тх пор, пока вы не разрушите существующую систему эксплуатаціи, благодаря которой вс заманчивыя общанія превращаются в лживыя и обманчивыя иллюзіи. У капитализма в распоряженіи есть много сил, и если мы даже допустим, что изобиліе продуктов дйствительно понизит их цны до такой степени, что рабочій сможет сберегать часть своего заработка, то тогда явится другой фактор, о котором вы сами упомянули – рост населенія.

В настоящее время промышленный рынок завален товарами; вмст с тм, вслдствіе развитія машин, с каждым днем увеличивается число рабочих без работы. Чтобы найти работу, им остается только одно средство: взаимная конкурренція и пониженіе заработной платы. А так как механическій прогресс идет все быстре и быстре, и уже теперь один человк может производить все, что нужно для потребленія десятерых, то при удвоеніи населенія количество произведенных продуктов увеличится в двадцать раз; при этом то изобиліе, которое должно было послужить на пользу рабочих, послужит исключительно на увеличеніе барышей капиталиста, который будет платить своим рабочим тм меньшую плату, чм в большем числ они окажутся на рабочем рынк.

Вы говорите, что требованія рабочих до извстной степени законны – лишь бы только они не принимали насильственной формы; но подумали ли вы о том, что рабочіе борятся уже цлыя тысячелтія, что их никогда не удовлетворявшіяся требованія появились вмст с зарожденіем исторической жизни? Если они и выливаются в рзкую форму, то только потому, что им не дают никакого удовлетворенія. Неужели же рабочіе должны безконечно стоять на колнях перед своими эксплуататорами и благодарить их, когда они знают, что если им и удавалось чего-либо достигнуть, то они должны были предварительно сломить волю своих господ, и взять силой ту свободу, к которой стремились. Правящіе классы смотрят на нас, как на рабов и потому совершенно естественно, что они презрительно говорят: «Изложите вашу просьбу в вжливой форм и мы посмотрим, сможем ли мы ее исполнить»; но мы, которые видим в освобожденіи рабочих не уступку, а акт справедливости, скажем простo: «Мы требуем этого!» Если же каким-нибудь баричам этот тон не понравится, то как им будет угодно.