– Господин?

Сейвел развернулся и растянул губы в улыбке, даже не пытаясь замаскировать недобрый блеск глаз.

– Вижу, ты вполне благополучен… Беркут.

Менталист скрыл напряжение хорошо. Магически. Но лёгкая бледность, разлившаяся по лицу и обострившимся чувствам бывшего те-арра внятная, как крик, выдала Беркута с головой.

– Вы… прибыли в одиночестве?

– Как видишь, свиты при мне нет.

– В таком случае, господин, не будете ли вы…

Время разговоров прошло, как обрубленное.

Новый – и слишком близкий – реверс. Менталист моментально превращается в восковый манекен с открытым ртом. Сейвел буквально кожей ощущает надвигающуюся со спины угрозу. Реверс! Уже не чужой, а собственный, на короткую дистанцию, с таким расчётом, чтобы оказаться позади неведомого агрессора. Впрочем, почему же "неведомого"? Кремня бывший те-арр знает очень даже хорошо. И по инерции побаивается – благо, есть за что.

Пожалуй, если бы Сейвел опирался только на свои новые навыки да на тело, изменённое в "родильном бассейне", Кремень скрутил бы его. Немного уступающий (уже уступающий! как время-то летит!) в Силе, превосходящий опытом… да. Не без труда и не сразу, но скрутил бы. Вот только наличие подаренной Рином брони делало их состязание вопиюще неравным – и не в пользу боевого целителя. Удерживая индекс разгона, для Кремня невозможный, Сейвел позволил противнику приблизиться и даже сплести профессиональное контактное проклятие. Которое не стало бы смертельным лишь в том случае, если бы Кремень снял его с жертвы спустя максимум секунд двадцать. Но активировать проклятье ему уже не было позволено. "Пинок онагра" легко и непринуждённо отправил гиганта в полёт по крутой дуге, заодно заставив треснуть укреплённые магией рёбра – и даже, возможно, пару-другую сломав. Не выходя из ускорения, Сейвел полюбовался противником: "Кремень – птица гордая: пока не пнёшь, не полетит", – ещё одно чуть изменённое высказывание Рина Бродяги, пришедшееся кстати… и ощутил, как сознание мягко охватывают чужие чары.

Беркут!

Ускорение, для большинства магов недоступное, снова помогло. Он сумел и вовремя распознать атаку, и адекватно ответить на неё. Бывший те-арр воспользовался простейшей, чтобы не сказать примитивной, "зеркальной местью". Но с учётом индекса разгона и того, что Беркуту для атаки пришлось частично открыться…

"Видимо, бывает всё-таки такая разница в Силе, имея которую, можно уже не слишком заботиться о чужом превосходстве в области искусства", – подумал Сейвел. Пока думал, он успел реверсироваться так, чтобы в поле зрения попали оба: и прошедший верхнюю точку траектории, начавший падать Кремень, и валящийся с ног в глубоком обмороке Беркут. Последний, вполне возможно, заработал помимо обычного обморока ещё и кровоизлияние в мозг, но жалость к бывшему вассалу даже не думала просыпаться. В отличие от потирающего ручонки, мелкого, подленького, вряд ли достойного мага злорадства.

"Что, выслужился, поганец? Удачно поставил на победителя? Ну так жри свою ставку!

Жри, выкидыш с-с-свиной! До крошки!" "!!!" – чужой, исполненный чистых эмоций посыл. Ни намёка на осмысленность. И тут же – новый реверс. "Что-то становится жарковато… хотя…" – Сссссеееееейвввввеееееллллл!

"В какой жуткий утробный рык превращают чары скорости восторженный девичий визг!" – ещё успел подумать бывший те-арр, прежде чем у него на шее повисла реверсировавшаяся Лиска. А следом за давней любовницей на пятачок для реверсирования явилась и вся её звезда, вплоть до шамана-взывателя Спицы. Только кидаться на шею Сейвелу боевые маги не стали, а ловко и споро рассредоточились. С таким расчётом, чтобы, случись что, Лиска и Сейвел не стали преградой для атаки на Кремня… который как раз поднимался с земли – нарочито медленно, чтобы не поймать и так пострадавшей грудью ещё несколько заклятий.

– Я верила, верила! Милый, ты всё-таки вернулся!

– Жаль тебя разочаровывать, – Сейвел улыбался, но всё же чуть отстранил Лиску, немедля насторожившуюся и смешно заломившую брови. – Однако должен сказать, что моё возвращение вряд ли сильно затянется.

– Почему? – лидер звезды бросила беглый взгляд на Кремня, потом на простёртого Беркута, из ноздрей которого лилась двумя струйками тёмная венозная кровь. – Отсутствие явно пошло тебе на пользу, и теперь ты…

– И я, – перебил Сейвел шёпотом, кладя палец на губы Лиски и продолжая улыбаться, – не стану бросать на полпути ученичество, которое так много мне дало. Только Талез до срока – ни слова! Сперва я как следует попугаю эту стервозу… и не только её.

– Значит, – маг огня тоже перешла на шёпот, – ты нас оставишь? Снова…

– Если тебе и твоим однозвёздникам не захочется оставаться в Черноречье… возможны варианты. Думаю, учитель без большого труда снимет с вас оковы вассалитета.

– А у кого ты учишься?

– Увидишь. И удивишься…

– ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?

"А вот и наш Бутончик… кзисса ей в одно место и в блок-карцер на трое суток!" Громкости голосу Талез прибавляло заклятье усиления звука, а уверенности – средняя звезда боевых магов. Однозвёздники Лиски напружинились вдвое против прежнего, а сама Лиска тихо выскользнула из объятий Сейвела и заняла своё место в защитном ордере своей малой звезды.

– НИЧЕГО ОСОБЕННОГО, СЕСТРИЦА, – не без иронии ответил бывший те-арр. – КАК ВИДИШЬ, ВСЕГО ЛИШЬ ВСТРЕЧА СТАРЫХ ЗНАКОМЫХ.

– ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ С БЕРКУТОМ?

– ВЕРНУЛ ЕМУ ПРИ ПОМОЩИ "ЗЕРКАЛЬНОЙ МЕСТИ" ЕГО ЖЕ АТАКУ.

– МЕЛКИЙ, ЖАЛКИЙ, МСТИТЕЛЬНЫЙ ПОГАНЕЦ!

– НУ, НАСЧЁТ МСТИТЕЛЬНОГО СПОРИТЬ НЕ СТАНУ. А ВОТ ЧТО ДО "МЕЛКОГО И ЖАЛКОГО"… КРЕМНЯ Я ПОЩАДИЛ ОТНЮДЬ НЕ ПОТОМУ, ЧТО НЕ МОГ ЕГО РАЗДАВИТЬ.

Для демонстрации истинного баланса сил Сейвел вывел магические щиты подарка Рина на режим половинной мощности – и с чувством глубокого удовлетворения заметил, как лицо Талез превращается в маску внешнего бесстрастия. А когда оказалось, что такая интенсивность щитов, не падая, держится пять… десять… пятнадцать секунд – воинственность со стороны средней звезды, явившейся поддержать Талез, явно упала.

И тут почва легонько толкнула Сейвела под ноги. Помедлила – и подалась вниз, как будто утоптанный до каменной твёрдости и посыпанный песком пятачок для реверсирования вдруг стал ненадёжен, как болотная кочка.

– Что это ещё за пакость? – прошипела Лиска.

– Кажется, это мой учитель… развлекается.

Тут магистр Мрака, входивший в состав средней звезды, с диким воплем схватился руками за голову, рухнул наземь и принялся корчиться, как наколотый на крючок мотыль.

"Точно, это Рин. И Схетта. Хотел бы я знать, что сейчас творится среди нижних граней!" Тихие Крылья в полном раскрытии… как описать этот ужас и этот восторг тому, кто с ним никогда не сталкивался? Легче внушить слепцу красоту двойной радуги, выгнувшейся в небе, очистившемся после скоротечной летней грозы; легче объяснить, какова на вид Небесная Пестрота и ярость солёных океанских валов тому, кто отродясь не видел ни сияния небес над доменами, ни вольного морского простора.