Только сегодня утром, когда он проходил мимо нее к двери, она учуяла запах мыла и лосьона, да и выглядел он великолепно в своем отлично сшитом костюме, так что она не выдержала и схватила его за руку.

— Бранд, пожалуйста. Не уходи. Ты кое о чем забыл.

Он помрачнел сначала, но потом его лицо прояснилось, и он коснулся губами ее губ. Она вся задрожала, и Бранд отпрянул от нее, словно его кто-то оттащил за волосы. Несколько мгновений он простоял, не шевелясь и возвышаясь над нею как скала, и она уже подумала, что он не уйдет, а возьмет ее сейчас на руки и отнесет в постель.

Она ошиблась.

— До свидания, Изабелла, — сказал он и торопливо направился к двери. — Я задержусь, наверное, — бросил он ей через плечо.

Он все время «задерживается». Обиженная и раздосадованная до слез, вся дрожа от неудовлетворенного желания, Изабелла показала ему в спину язык и поискала, чем бы запустить в него.

Не нашлось ничего, кроме бархатной подушки, подаренной Мэйрид. Да и к чему? Она ведь хотела другого. Она хотела обхватить его за пояс, притащить в спальню и заставить любить себя. К сожалению, он слишком большой, ей с ним не справиться. Ну и черт с ним.

Она посмотрела на дверь, которую он со стуком захлопнул, и засунула большие пальцы обеих рук за пояс штанов.

Фокус с Гари не сработал. Пора с ним заканчивать, и так уж игра затянулась.

Пора принимать более действенные меры.

Бранд помедлил перед дверью. Давно он уже так не уставал. День выдался на редкость тяжелый. Он чувствовал себя совсем измочаленным. Хотя его труды увенчались успехом. В банке удалось наконец добиться ссуды для расширения авиалинии, два пилота, грозившихся уйти, передумали, и договор с добывающей компанией, который Бранд уже считал похороненным, неожиданно был подписан.

Он потер лоб ладонью, сосчитал до десяти и постарался обрести свой обычный вид. Если Изабелла заметит хотя бы щелочку в его броне, пиши пропало. Он не совсем понимал, чего она добивается, но то, что в ее планы входила постель, не сомневался. Однако он не считал себя вправе идти у нее на поводу.

Он услышал шаги за дверью и вроде бы скрип пружин. Набравшись духу, Бранд вошел в кухню.

Никаких вкусных запахов. Изабелла не стоит возле плиты. Бранд обвел взглядом кухню, которой Изабелла придала более или менее жилой вид. Все как будто на месте. Фартук висит на стуле. Но он же слышал шаги.

— Изабелла! — позвал Бранд. — Ты где? С тобой все в порядке?

— Я здесь, — услыхал он из спальни.

Заболела. Только этого не хватало сегодня.

Не будь сволочью, Бранд, сказал он себе и направился в спальню. Малышка заболела, а ты…

О, нет! Он остановился, как вкопанный. Нет! Не может быть… Нет. Только не сегодня. Пожалуйста. Когда он вновь открыл глаза, ничего не изменилось. Такого ему не выдержать без Божьей помощи.

— Изабелла, — сказал он, — сейчас же поднимайся. Ты же не девчонка с улицы.

Она лежала на кровати в черном белье, которое могло бы раздразнить воображение далее у бетонного столба, а Бранд вовсе не страдал отсутствием воображения, особенно в отношении Изабеллы. Он опять закрыл глаза, надеясь, что в следующий раз, когда он их откроет, ничего такого не будет.

Но все осталось, как и было.

Его юная жена лежала, опершись на локоть и предоставляя ему любоваться совершенными линиями своего тела. Бранд весь покрылся потом.

— Я сказал — поднимайся, — повторил он, теряя терпение и усилием воли подавляя естественное желание.

Изабелла опустила ресницы и изогнула шею, отчего волосы тяжелой волной легли ей на плечи.

— Поднимайся! — процедил Бранд сквозь зубы.

Изабелла улыбнулась ему так, как, наверное, Далила не улыбалась Самсону.

— Бранд, милый. Это не очень вежливо с твоей стороны. Иди в постель. У тебя усталый вид.

— Потому что я устал. Ну? Ты сделаешь, как я сказал, или мне…

— Подойти и помочь? — хихикнула Изабелла, протягивая ему руку.

Господи, дай мне терпение… Бранд проглотил комок, застрявший у него в горле.

Неожиданный порыв ветра распахнул окошко над головой, и Изабелла подскочила.

Оказывается, не так уж она уверена в себе, как хочет казаться. Нервничает. Хорошо. Черт подери, неужели эта маленькая дура не может вбить себе в голову, что у него нет желания играть в ее дурацкие игры и нет времени на ее детские капризы.

— Подойду и помогу, — сказал он. — Только тебе это не понравится.

— Но я тоже устала, — протянула Изабелла.

Накопленное за последние дни раздражение требовало выхода. Ну почему она выбрала именно сегодняшний день? С него хватит… И без нее хватит всякого. Ему и так не по силам…