Между тем, среди проталин стали попадаться островки зелени. При виде травы радостные вздохи сорвались с губ не только Лота, но и Лиина с Альнаром.

И даже Алиор позволил себе вздохнуть с долей облегчения:

"Слава богам", — одним страхом меньше. Он-то боялся, что зимнее проклятие коснулось не только Десятого царства. Юноша старался даже не думать о том, что ждало бы их в этом случае. Потому что это было бы — ничего. Не "ничего хорошего", а именно "ничего". Ни помощи, ни надежды, ни будущего.

— Ты что скис! — Лот дружески хлопнул его по плечу так, что Аль, скривившись от боли, проворчал:

— Ты же мне так руку сломаешь! — однако вынужден был признать — вмешательство приятеля помогло, заставив в одночасье забыть обо всех мыслях о будущем.

— Солнышко светит, пригревая, птички поют — заслушаешься, а ты идешь с лицом утопленника, скрюченный, словно мертвец!

— Да уж, грустить нам сейчас, вроде, не с чего, — неожиданно поддержал бродягу Альнар, добродушно щурясь в ярких лучах и подставляя лицо под теплое дыхание несильного ветерка.

— Точно, — не разделяя этого общего веселья, проворчал Алиор. — Утонем мы потом, когда разлившуюся реку будем переходить…

— Ну, до реки еще далеко! — небрежно махнул рукой Лот.

— К тому же, кто тебе сказал, что внизу потоп?

— Вот именно! — они вдвоем стали наступать на юношу, так что тому пришлось даже отступить на шаг.

— Ладно, ладно, — втянув голову в плечи, потупился тот. Ему совсем не хотелось спорить, особенно когда все были против него. Да и вообще — разве не легче махнуть рукой? Легче. Только не всем дано.

— И вообще, если что и плохо, — хмыкнул наследник, — так это жарко в плаще стало — сил нет. А снять — так потом тащить придется, — словно в подтверждение своих слов он провел тыльной стороной ладони по лбу, смахивая пот, при этом едва уловимым движением плеч отбрасывая плащ за спину.

— А что ты хотел — лето!

— Да-а, — задрав голову, царевич долго смотрел, щурясь, на блестевшие солнечным огнем небеса, безоблачно синие от края до края. Ни тени от снежных туч, ни следа от тумана от горизонта и до горизонта. Даже горы прятали свои заснеженные головы за верхушками зеленых деревьев, словно великаны каким-то лишь им ведомым образом становясь меньше гномов.

— И это чудесно! — взмахнув руками, вскричал Лот.

— Тихо ты, — шикнул на него Аль и принялся испуганно озираться вокруг, ожидая камнепада, схода лавины или еще какого бедствия, разбуженного бродягой, который и не думал успокаиваться.

— Лето, я тебя люблю! — что было сил закричал он, стремясь поделиться своими чувствами со всем миром.

— Сумасшедший!

— Да ладно тебе, — хлопнул брата по плечу наследник. — Пусть ребеночек потешится.

— Как бы нам боком не вышла его потеха.

— Ну, еще не известно, что хуже — вопль радости или твое кликушество, — нахмурился Лот. — Ты своим бурчанием даже самое лучшее настроение испортишь!

— Во всяком случае, — хмыкнул Альнар, — теперь мне понятно, почему наши далекие предки, крылатые, как птицы, лишились своих крыльев. Среди них появился вот такой тихушник, который постоянно ходил и нудил: "Высоко не поднимайтесь — сгорите в лучах солнца, низко не спускайтесь — ударитесь о землю, и вообще лучше не летайте — мало ли что".

Его шутка понравилась, о чем свидетельствовал дружный смех. Даже Аль не сдержался и улыбнулся.

— Тебе смешно, — видя, что добился, чего хотел, продолжал наследник, — а только представь, как легко бы решились все наши проблемы, будь у нас крылья. Пришла зима — улетели на юг, повеяло весенним теплом — вернулись домой.

— Ага, так нас на твоем юге и ждали, — фыркнул юноша, — столько нежданных гостей, как снег на голову, да еще и каждый год.

— Раз каждый год — можно было бы привыкнуть и ждать.

— Хорошо, пусть не нежданных, а незваных. Не думаю, что им от этого было бы легче.

— А что нам до них? Для нас главное — мы!

— Для нас главное, что у нас крыльев нет. И нам приходится идти пешком. И вообще, — вновь посерьезнел Аль, — будет лучше прямо сейчас подумать о том, что нас может ждать внизу.

— Ну что ты заладил! — не выдержав, воскликнул Лот. — Ну, предположим, ты прав и река разлилась. И что мы можем с этим поделать? Меньше пить сейчас, чтобы потом, от жажды, осушить всю?