— Нет, это невозможно.

— А что возможно? — недовольно поморщился Альнар. — Построить плот прямо сейчас, поскольку внизу может не оказаться деревьев, уж не знаю, по какой там причине?

— Мы видели с вершины горы луга и поля… — попытался напомнить Алиор, но никто из спутников не хотел его слушать.

— До них еще идти и идти! Как и до реки! Это сверху все кажется близким, а на самом деле… — махнул рукой бродяга

— А даже если и так, как ты говоришь, не можем же мы тащить плот на себе всю дорогу! Как ты вообще себе это представляешь? Сядем все на него и покатимся вниз, как на санках со снежной горки? — злясь, говорил все громче и громче Альнар.

— Ну, если бы был снег…

— Это единственное, что тебе мешает претворить этот план в жизнь? — приподняв бровь, взглянул на брата наследник. — Если так, то ты даже более сумасшедший, чем я думал до сих пор.

— Да, — не сдержал усмешки Лот, — интересно было бы посмотреть, как ты покатишься с горы на плоту.

— Лучше не надо, — неодобрительно глянув на бродягу, Лиин уже через мгновение пристально смотрел на Алиора. — Не делай глупостей. Свернешь шею быстрее, чем успеешь что-нибудь понять. Поверь мне, я знаю. Мне доводилось в своей жизни совершать безумные поступки, и ни разу они не приводили ни к чему хорошему.

— Какие, например? — спросил тот.

— Что? — переспросил сын воина. Он растерялся, не ожидая подобного вопроса.

— Безумные поступки.

— Зачем тебе? Собираешься повторить?

— Наоборот. Очень не хотелось бы. Во мне и собственной глупости — хоть отбавляй.

— О, мой маленький брат достаточно вырос, чтобы понять: на чужих ошибках учиться легче, чем на собственных шишках! — ухмыляясь, мотнул головой Альнар. — Давно пора. Только вот что. Лучше будет вам обменяться опытом на ходу. Не хотелось бы время зря терять.

— Пошли, — согласно кивнув, Алиор зашагал вперед. Остальные двинулись следом.

— Так что за безумные поступки ты совершал? — спустя какое-то время вновь спросил он.

— Мне было двенадцать лет, когда я убежал из дома…

— Мне пятнадцать, — пожал плечами юноша, — однако мой побег не кажется мне безумием. В нем был свой смысл.

— А я вот так сказать не могу. Нет, причина убежать у меня была. Мне казалось, что родители слишком сильно меня опекают: туда не ходи, это не делай. Постоянные придирки: как я должен одеваться, с кем дружить. Они все решали за меня. Нет, даже не так — уже решили. Через сколько лет я поступлю на службу, через сколько лет женюсь. Они даже нашли мне невесту — совсем еще сопливую девчонку. Вот я и сбежал. И не куда-то там, а прямо в северную степь. Понесли же ноги…

— Но отец тебя нашел?

— Если бы нет, я бы с тобой сейчас не разговаривал. Он же раньше служил на границе. У него там куча друзей осталось. Воинское братство — это тебе не шутки. Ох и досталось мне тогда…

— Выпорол?

— Нет. Даже не отругал. Но мне и того, что я пережил, на всю жизнь хватило. Я ведь чуть было не попал в лапы к степнякам…

— Они бы тебя быстро рабом сделали, — проговорил Лот.

— Скорее покойником. Гонор-то у меня тогда был — ого-го. И самомнение — тоже. Я был уверен, что лучше всех владею мечом, могу попасть стрелой в глаз летящей птицы, а руками вообще горы сверну. В общем, дурак я был.

— Долгий же путь ты совершил: от святого неведения, до понимания, — хмыкнул бродяга. Лиин смерил его хмурым взглядом, однако ничего говорить в ответ не стал, спокойно продолжая:

— А ведь самое ужасное, что из-за меня могли погибнуть люди. Ну, те, кто меня искал по степи. И отец. А мама тогда совсем поседела. Кто знает, сколько лет жизни я у нее отнял.

— Да что уж теперь-то, — вновь прервал его Лот, однако на этот раз ни на его губах, ни в глазах не было и тени улыбки. Он знал, что такое потеря и уважал чужое горе.

— Все рано или поздно покидают отчий дом, — задумчиво глядя себе под ноги, проговорил Алиор. — В этом поступке нет ничего безумного.

— Безумие — переоценивать свои силы, — возразил ему Альнар, — идти навстречу смерти.

— Но те воины, которые пытались противостоять несметному войску кочевников, они ведь тоже шли навстречу смерти, зная, что у них нет ни одного шанса победить! — воскликнул царевич. Он не хотел, не мог согласиться с братом. Потому что тогда ему пришлось бы признать, что и его побег в горы — не первое, главное звено в цепи последующих событий, а "безумный поступок".

— Это другое! Они сражались за свой дом, свои семьи. За это почетно умереть.

— Все равно. Что бы там ни было, — качая головой, начал он, — самое большое безумие — то, что мы делаем сейчас.

— А я вот так не считаю! — упрямо набычившись, проговорил Лот. — И боги тоже! И то, что мы дошли до Девятого царства — тому самое яркое доказательство!

— Ничего это не доказывает, — проворчал Алиор, — ведь мы пока еще не достигли цели.

— Да что с тобой! — не выдержав, вскричал бродяга. — С ума сошел? Вот она, цель — в нескольких шагах! Спустимся вниз — и…