Том 2. Поэзоантракт
вернуться

Северянин Игорь Васильевич
Шрифт:

1916. Август

Им. Бельск

Поэза без слов

Съёженная рябина ржаво-красного тона… Пальчиками голубика с нежной фиолью налета… И ворожба болота… И колдовство затона… И немота полета… И крутизна уклона. Мыши летучей, карей… Месяца позолота… А вдалеке — две скрипки, арфы и виолончели, И долгота антрактов, и в долготе окарины, Трели любви соловьиной, Палевые качели, Pas голубой балерины, Призраки Ботичелли И нагота сплетенных Ингрид и фейной Эльгрины.

1916. Август

Им. Бельск

Письмо Эльгрине и от нее

Эльгрина уехала в гости К подружке своей в Копенгаген, — И что на словах раньше было, Отныне уже на бумаге… И в чарах изысканной злости И ревности пишет ей Стэрлинг: — А если бы я полюбила Палана не меньше, чем стерлядь? А если бы я целовала Фиалки не меньше пионов? А если бы я тяготела К искусству — ты слышишь? — шпионов? Не cr'eme dmaies lilas, а — oporto, А если бы я свое тело Лелеяла только для черта?!.. И то ли поет окарина, И то ли летает сильфида, И то ли у датского порта — Конверт, а в конверте — обида. Смеясь отвечает Эльгрина: «Целуй, если хочешь, пионы, И пей, если хочешь, oporto И даже попробуй в шпионы… Послушай, но это забавно, Немножко смешно и наивно, Но все-таки, о дорогая! — Так дивно! так дивно! так дивно! Так будь же всегда своенравна, Моя голубая голубка, Но чтобы не смела другая Познать тебя страстно и глубко…»

1916. Август

Им. Бельск

Декрет министрессы

Графиня Крэлида Фиорлинг Изящных искусств министресса, Под чьим покровительством пресса Познала тропичный расцвет, Чье имя у критика в горле Спирает дыханье от страха, Звуча для него, точно плаха, Насущный издала декрет, В котором она, между прочим, Редакторов всех обезличив, И «этих» и «тех» без различья В особый собрав комитет, Успех комитету пророча, Советовала объединиться Мотивя, что у «единицы» Достаточной выдержки нет… Открытое при министерстве Собранье всех вкусов и взглядов Отныне должно было рядом Речей браковать и ценить Труды находящихся «в детстве И старости литературы» Бездарное — до корректуры! — Порвало с читателем нить… Но то, что талантливо было, От знати имен не завися, В печать отдавалось, чтоб к выси Неведомые имена Взнести, — поощренное жило! Навеки исчезла обида… Не правда ль, графиня Крэлида Была государству нужна?…

1916. Август

Им. Бельск

Поэза о поэзах

Когда у королевы выходит новый томик Изысканных сонетов, кэнзелей и поэз, Я замечал, что в каждом доме К нему настражен интерес. Идут ее поэзы десятками изданий И служат украшеньем окниженных витрин, Ее безумств, ее мечтаний — В стихах чаруйный лабиринт… Все критики, конечно, ей крутят фимиамы, Как истые холопы, но курят невпопад, И нет для Ингрид большей драмы, Чем их рецензий сладкий «пат»… Прекрасные поэзы от их похвал пошлеют, Глупеют и мерзеют от фальши их похвал, И гневом и стыдом алеет Щек царских матовых овал… А те, кто посмелее, с тенденцией «эсдеков», Бранить ее решались, но тоже не умно. Читая этих «человеков», Царице все же хоть смешно. Однажды Ингрид Стэрлинг (о, остроумья сила!) Всем ядно отомстила — в редакцию письмом, В котором критиков просила Забыть «ее творений дом». «Не раз я разрешала бранить меня печатно, Но только беспристрастно и лишь по существ А ваша лесть мне неприятна: Я тоже мыслю и живу… Теперь я запрещаю всей властью королевы Рецензии о книгах моих изготовлять: Из вас бездарны те, кто „левы“, А „правых“ трудно „олевлять“… Еще одна причина бессмыслицы рецензий: Чтоб разбирать большое — ах, надо быть большим! Бездарь бездарна и при цензе, Талант бездарностью душим!.. Чтоб отзыв беспристрастный прочесть под псевдонимом Пришлось бы мне поэзы печатать, но зачем, Когда трудом своим любимым Я дорога свободным всем? Да и сама всех лучше себе я знаю цену: Стихи мои прекрасны без брани и похвал! На сцену, молодежь, на сцену! Смелей! — успех или провал!»

1916. Август

Им. Бельск

Балькис Савская

Поэзосолистка Ее Светозарности речитативом Читает ее сочиненья лирично сопрано красивым. Она происходит из древней миррэльской фамилии графской, Она выступает под именем звучным — Балькис, девы Савской. Поэзоконцерты с изяшным участием славной солистки Всегда интересны, и стильно проходят на фоне арфистки. Хрустальная дикция и фразировка, изыски-нюансы. Она филигранно читает газеллы, канцоны и стансы. Слегка ледяная, с высокой прической, и миниатюрна, Она на эстраде ажурно-сквозная, и все в ней ажурно! Каштаново-бронзовы волосы, губы — веселая алость. Усталая в ней шаловливость, иначе — шальная усталость. И если завистливо критика пишет умышленно злобно, Соперниц не зная в своих выступленьях, она бесподобна! Сама королева ее отличила, даруя солисткой: Так что же ей зависть, она презирает всю фальшь рецензентов, Ее ободряют, звуча так литаврово, аплодисменты — Ценителей истинных и королевского дара, и — Савской, Ах, с нею сравниться не снилось актрисе, актрисе заправской!

1916. Август

Им. Бельск

Визит Ваальяры

Автомобиль Ваальяры около виллы Эльгрины Фыркая, остановился. Выбежала Гарриэт: «Милая! Вы ль не кстати? — я получила кларет Вашей возлюбленной марки, да и паштет куриный, Нашего повара гордость, входит сегодня в обед…» Но усмехнулась актриса, строя сарказмную мину, Тонко прищурила очи, их направляя в лорнет, И процедила сквозь зубы: «Вкусный, конечно, обед, Но Ваша светлость, простите, из редикюля я выну Крошечную безделушку», — и заблестел пистолет! Расхохоталась бравурно маленькая принцесса, — На призывающий хохот вышла пантера, но «пиль!» Сказано не было вовсе… Взяв из вазетки кальвиль, Четко сказала хозяйка: «Мне — дать обедать, Агнесса, А госпоже Ваальяре — собственный автомобиль».

1916. Август

Им. Бельск

Гастроль Ваальяры

(«Ирис» Масканьи)

В королевском театре Ваальяру рассматривая, Королева прослушала год не шедшую «Ирис». Автор сам дирижировал, А король игнорировал Потому платья нового помрачительный вырез. Убаюканный тактами, Развлекаемый антрактами, Проводимыми весело в императорской ложе, Был Масканья блистательный В настроеньи мечтательном, И Ее Светозарности было солнечно тоже… Королевскими просьбами Привлеченная, гроздями Бриллиантов сверкавшая, в дверь вошла Ваальяра, — Прима колоратурная, — Вся такая ажурная, Как изыски Бердслеевы, как bегсеusе'ы Годара И блестя эполетами, Бонбоньерку с конфетами, В виде Леды и Лебедя, предлагает ей Эрик. Ваальяра кокетничает, А придворные сплетничают — Открыватели глупые небывалых Америк… Композитор признательно, Правда, очень старательно, Ей целует под веером надушенную руку. И король комплиментами, Загораясь моментами, Угощает дающую крылья каждому звуку. Королевой же ласково (Что там скрыто под маскою?) Ободряется пламная от смущенья актриса. И полна благодарности, — Дар Ее Светозарности Примадонна пришпилила к лифу ветку ириса.

1916. Август

Им. Бельск

Прогулки Ингрид

Ингрид любит прогулки на ореховом бриге, Ежедневно пускаясь в бирюзовые рейсы. На корме — эдельвейсы, И качалка, и книги. Маллармэ и Сенкевич, Пшибышевский и Стриндберг. Шелковые закладки. Переплет из сафьяна Как читает их пьяно Фьолеглазая Ингрид! Фьолеглазая Ингрид! Эти взгляды — как сабли! В них сердца утопали, как любовные грузы… И целуют медузы Дно стальное кораблье. Стаят злые акулы и взлетают дельфины, Но Ее Светозарность замечталась в лонг-шезе И читает в поэзе Про былые Афины… Или палевых писем кружевные интриги С королем, улыбаясь, разбирает в шкатулке… Ингрид любит прогулки На ореховом бриге.