– Майкл… Ты как-то сказал мне, что мужчинам для собственной самооценки важно их состояние и положение в жизни. Я просто хочу, чтобы ты знал, что меня эти две составляющие ни капли не волнуют в мужчине или в будущем муже.

Глаза Майкла наполнились болью и чем-то еще, чем-то очень похожим на страх.

– Послушай, – пальцы Грейс инстинктивно потянулись к жемчугу на шее, – дело в том, что я владею состоянием, которого достаточно, чтобы, не скупясь, содержать нескольких лордов с их семьями гораздо дольше, чем длится одна жизнь.

Майкл немного помолчал, потом тихо спросил:

– Вы предлагаете, чтобы ваш будущий муж жил на вашем иждивении, графиня?

– А ты разве не говорил, что моя привлекательность кроется как раз в моем состоянии? – Грейс попыталась сказать это с юмором, но знала, что шутка не удалась, уж слишком она волновалась за результат.

– Нет. Я говорил, что вы должны начать думать как мужчина, графиня.

– Ты должен знать, что английские джентльмены никогда не чураются возможности повысить свое положение в обществе, женившись на даме ради ее состояния. На самом деле жены являются основными вкладчиками игровых домов в Лондоне. По правде говоря, щедрые пожертвования, которые джентльмены добывают в туго набитых карманах богатых невест, достигают невероятных размеров. – Грейс долго смотрела в непроницаемое лицо Майкла. Ее переполняла боль от полученного отказа, которая все равно упрямо подталкивала ее продолжать, до полного и окончательного унижения. – Если, конечно, в женщине нет чего-то безвозвратно отталкивающего. В таком случае, как я обнаружила совсем недавно, мужчина решает проявить благородство и чрезмерную гордость, чтобы принять такую неожиданную удачу.

– Во имя всего святого, – Майкл встряхнул ее за плечи, – если прошлая ночь не доказала тебе, как сильно этот забытый Богом кузнец желает тебя, тогда это просто безнадежно.

– Ну что ж, значит, в тебе проснулась гордость, которая… – Грейс не могла говорить дальше.

– Значит, – на мгновение в глазах Майкла проблеснул странный огонек, – вот как ты называешь отказ мужчины заискивать и жить за счет богатой женщины?

– Да.

– В таком случае… Да, должно быть, это проклятая гордость.

– Не надо богохульствовать.

– Проклятие, сейчас как раз самое время для богохульства. Я предупреждал тебя, что не умею говорить красивых слов, даже если эти разодетые в шелка лорды в Лондоне преуспели в этом. Ты права. Тебе нужно возвращаться туда, любовь моя. Там твое место, и не надо слоняться по северным графствам.

– Я не стану извиняться за свою жизнь, за богатство, которое оставил мне муж. – Грейс чувствовала, как в ней нарастает волнение. – Твой знакомый завещал тебе этот дом, и ты принял его.

– Правда. Но ты никогда не найдешь меня в Лондоне, пристегнутым на поводок и танцующим, как получивший приз жеребец. Возвращайся в свой мир, где мечты продаются и покупаются по чьей-то прихоти. У меня нет здесь места для тебя.

Со сдавленным стоном Грейс с силой ударила его по щеке так, что голова Майкла мотнулась в сторону, и побежала к двери. Она была в двух шагах от свободы, когда ее талию обхватили сильные руки и Майкл, развернув ее к себе, грубо поцеловал, не обращая внимания на сопротивление.

Ему не надо было привлекать Грейс в свои объятия. Он это знал. Но он не хотел, чтобы в его памяти она осталась такой рассерженной. Он был все-таки слишком эгоистичен. Поэтому за одно короткое мгновение, пока она не вырвалась из его рук, он излил всю, до последней капли, страсть к этой прекрасной женщине в его объятиях.

Майкл не успел открыть глаза, когда Грейс резко оттолкнула его и выбежала за дверь. Он даже рассмотреть ее толком не успел. Черт, у него текли слезы из глаз. Сказывалось общение с важными особами щеголеватого вида.

Майкл опять подошел к камину и старался расслышать звуки отъезда Грейс. Ноги стали тяжелыми, словно увязли в болоте.

Господи, он так не хотел говорить ей то, что сказал. Но для нее будет лучше считать его полнейшим идиотом, чем понять истинное положение вещей. Что там с этими проклятыми аристократами и их бестолковой гордостью?

Он никогда не позволит страшной опасности разоблачения и жестокой правде разрушить жизнь, которую она заслуживает. Жизнь рядом с настоящим джентльменом, который даст ей солнце над головой.

Внутри Майкла зрела паника. Сквозь затуманенный мозг проник звон постромок на лошадях экипажа герцога. Майкл даже не знал, где искать ее в Лондоне. Но может, это и к лучшему. Она обещала сообщить, если вдруг забеременеет. Черт, если это случится, Майкл не сомневался, что эти два лорда, став плечом к плечу, разыщут его.

Он закрыл глаза, напряженно прислушиваясь, пока все не стихло, и только потрескивавшие дрова в горящем камине нарушали тишину. И вдруг все мысли о Грейс Шеффи были изгнаны из памяти воспоминаниями о другом огне, который случился так давно…