Доктор Беннинг принялся шагать взад-вперед по дорожке, протоптанной от одной двери до другой. Когда он остановился и посмотрел на меня, вид у него был смущенный.

–  Буду с вами откровенен. Я опасался за нее в этом смысле, вот почему и приложил все старания, чтобы рассеять ее тревоги.

–  Вы полагали, что у нее мания самоубийства?

–  Я этого не исключал. Больше ничего сказать не могу. Я не психиатр.
–  Он неловко развел руками, изображая беспомощность.
–  Ее рана допускает самоубийство?

–  Пожалуй, она слишком глубокая. Брейк или судмедэксперт лучше ответят на этот вопрос. И Брейк наверняка захочет взять у вас показания.

–  Я готов, если вы едете в участок.

Я сказал, что еду. Беннинг вышел в холл и нахлобучил шляпу. С прикрытой лысиной он выглядел куда моложе, но ему явно не хватало ни презентабельности, ни обеспеченности, чтобы соответствовать такой жене, какую он имел.

С порога доктор крикнул:

–  Я ухожу, Бесс. Тебе ничего не нужно?

Молчание было ему ответом.

Грязно-белое кирпичное здание муниципалитета отличалось от окружающих магазинов и учреждений только флагштоком без флага, торчавшим посреди газончика с выжженной травой. Цементный спуск вел от парковки прямо к исцарапанной зеленой двери полицейского участка, находившейся с тыла. Перед дверью Беннинг оглянулся.

–  Схождение в Аид, - с кислой усмешкой сказал он.

Коридор с отвратительными зелеными стенами тускло освещался несколькими лампочками в проволочных сетках. Свежие ароматы мастики и полироля не заглушали смешанных запахов страха и карболки, нищеты и застарелого пота. В самом дальнем, самом темном углу, напротив двери с надписью: «Дежурный по отделению», на деревянной скамье громоздилась монументальная фигура.

Это была дородная негритянка в черном полотняном пальто. Волосы, выглядывавшие сбоку из-под ее черной фетровой шляпы, цветом и фактурой напоминали стальную мочалку. Когда она повернула к нам голову, я сразу же ее узнал.

Беннинг первым воскликнул:

–  Миссис Норрис!
–  И бросился к ней, вытянув вперед руки.

Она схватила их, подняв к нему свое тяжелое темное лицо.

–  Как я вам рада, доктор.
–  Ее исчерченные тенями нос, рот и подбородок походили на черный камень, обтесанный годами непогоды. Жизнь светилась только в ее горестных глазах.
–  Они арестовали Алекса. Его обвиняют в убийстве.

–  Это наверняка ошибка, - сказал он мягким голосом сиделки, утешающей больного.
–  Я знаю, Алекс хороший мальчик.

–  Алекс хороший мальчик.
–  Она вопросительно взглянула на меня.

–  Это мистер Арчер, миссис Норрис. Он расследует это дело. Мистер Арчер только что мне говорил, что считает Алекса невиновным.

–  Спасибо, мистер Арчер. Рада нашему знакомству.

–  Когда его арестовали?

–  Сегодня рано утром, на пустоши. Пытался перебежать в другой штат. Машина поломалась. Ничего лучше не удумал, дурацкая его башка, как дать деру. Теперь они его вдвоежды накажут, когда изловили.

–  Вы наняли адвоката?
–  спросил Беннинг.

–  Да-да, мистера Сантану. Он на выходные уехал в Сьерру, но его экономка с ним связалась.

–  Сантана хороший человек.
–  Похлопав ее по плечу, он направился к двери дежурного.
–  Я поговорю с Брейком и попытаюсь чем-то помочь Алексу.

–  Я знаю, что вы добрый друг Алекса, доктор.

В словах женщины звучала надежда, но ее плечи уныло поникли. Увидев, что я намереваюсь сесть, она подобрала пальто и подвинулась, и мне послышалось, будто из бесчисленных полотняных складок вырвался невольный вздох. Я опустился на лесенку инициалов, вырезанных на мягком дереве скамьи.

–  Вы знакомы с моим сыном, мистер Арчер?

–  Вчера вечером я недолго с ним разговаривал.

–  И вы не верите, что он виновен?

–  Нет. Он обожал Люси.

Она подозрительно поджала свои толстые губы и спросила изменившимся голосом:

–  Почему вы так говорите?

–  Он сам так говорил. И вел себя соответственно.

Она примолкла. Некоторое время спустя робкая черная рука легко коснулась моего запястья и вернулась на необъятное лоно. В плоти среднего пальца утопало золотое обручальное кольцо.

–  Вы на нашей стороне, мистер Арчер?

–  На стороне справедливости, если могу ее отыскать. А если не могу, то на стороне изгоя.

–  Мой сын не изгой, - с достоинством произнесла она.

–  Боюсь, что обращаться с ним будут как с изгоем. Не исключено, что его могут засадить за убийство. Единственный верный способ этого избежать - найти настоящего убийцу. Так постарайтесь мне в этом помочь.
–  Я глубоко вздохнул.

–  Я верю, что вы праведный человек, мистер Арчер.

Разуверять ее я не стал.