Шрифт:
—Кажется, я что-то начинаю понимать в этой позиции. Понятно, почему Марик растерялся, увидев нас.
—Объясни, в чем дело?— возмутился я.
—Ну так слушай,— вздохнул Сервер и, наклонившись ко мне, зашептал на ухо:— Это не ошибка. Просто Марик играет за сборную наших соседей из поселка Йигирма-Киз. Поэтому и испугался нашего приезда...
—Да разве это возможно?— растерялся я, обезоруженный такой разгадкой.
Сервер вздохнул:
—Как видишь,— бывает.
—Что случилось?— потянулись к нам ребята, и я сказал:
—Приветствую вас, пылкие болельщики из поселка Иигирма-Киз!
Ребята переглянулись, а я, выждав минуту, грустно покачал головой:
—Да-да, я не оговорился. Марик играет не за нас, а за наших соседей. Нате, читайте его паспорт...
И я протянул бинокль Стелле.
—Ловко!— только и сказал она, передавая бинокль теперь уже Мубару.
Владелец бинокля заволновался, увидя, как поплыло по рукам его оптическое сокровище.
—Сейчас вернем,— успокоил я его.— Мы хотим хорошенько рассмотреть позицию.
— Ну что ж,— согласился дядечка.— Я подожду. В первый раз вижу таких страстных зрителей.
Мы решили, что будем сидеть до окончания финальной партии — уж очень хотелось нам теперь поглубже заглянуть в глаза Марику. Наконец к столику, где сидел Марик и Каланча, подошел главный судья, вскоре поднялись и партнеры. Марик устало улыбался; Незримый радиоголос объявил:
—В партии Загратдинов — Егоров победу на тридцать восьмом ходу одержал Марик Егоров из поселка Йигирма-Киз, занявший, таким образом, первое место в
личном зачете. Через пятнадцать минут состоится награждение победителей шахматного турнира сельских школьников.
Мы переглянулись.
—Ну что?— спросил я.— Поздравим друг друга с победой?
—Айда к нему!— зло сказал Сервер.— Я ему сейчас такой мат в один ход поставлю — всю жизнь фигуры собирать будет!
Мы зазмеились к сцене. Марик стоял уже внизу и отвечал на рукопожатия и поздравления незнакомых нам ребят. Увидев нас, он сразу же сник.
—Поздравляем!— сыпанул Сервер и, когда Марик протянул к нему слегка подрагивающую руку, демонстративно спрятал свои руки за спину.
—Ты что?— обиделся Марик.— Разве так поздравляют?
—Руки пачкать неохота,— ухмыльнулся Сервер.— Пусть тебе руки в Йигирма-Киз пожмут.
Марик вспыхнул, но ничего не ответил. Стелла вдруг заплакала. Сквозь слезы она выговаривала:
—А мы... мы... болеть за тебя... п...плечо друга...
—Ребята, я не виноват,— горячо заговорил Марик. — Честное слово! У соседей в поселке не хватило одного сильного игрока — вот они и предложили мне.
—Но в письме же ясно было сказано — ученик из Катта-Каравана,— остановил я его.— Тоже, выходит, вранье?
Марик замялся.
—Не знаю... Это без меня готовили.
—Ясно!—сказал я.— Без меня меня женили! Ты, Марик, сегодня сам себе мат поставил.
— В один ход! — уточнил Сервер.— Пошли, ребята, нас здесь, похоже, не ждали сегодня.
Марик вздрогнул:
— Постойте, ребята, не уходите... Я... Они сказали, что, если я выиграю — мне второй разряд обеспечен.
— Второй разряд?— сощурился Сервер.— А почему ты его не зарабатывал, играя за родную команду?
—А у нас нет сильной команды,— сказал Марик.— Сто лет ждать придется.
—А ты не жди — воспитывай других, нас привлекай в команду. Вон, у меня тоже второй разряд по баскетболу. Так что же думаешь — я его зарабатывал, играя за какой-нибудь Владивосток? Как бы не так. Работаем мы! Борьба икр и бицепсов.
Я махнул рукой:
—Пошли, ребята, партия окончена — пора смахивать с доски фигуры.
К нам подошел незнакомый мужчина, а с ним и те ребята, что были с Мариком раньше.
—В чем дело, Марик?— спросил мужчина.— Кто это к тебе пристает? Уж больно агрессивно кулаками машут.
—Мои друзья, — тихо сказал Марик и уточнил:
—Из Катта-Каравана.
—Ах, земляки!— улыбнулся мужчина. — Ну тогда совсем другое дело. Поздравляйте, ребята, товарища. Отличного воспитали шахматиста!
Я выступил вперед и запальчиво выдохнул:
—Как шахматиста его можете поздравить вы, а вот как друга мы его не поздравим. Он сам себе мат в один ход поставил.
— Какой еще один ход?— растерялся мужчина.
— Предательский!— спокойно заверил я.— Про такой в ваших шахматных книгах не пишут.