—Не пишем мы протоколов,— угрюмо сказал я.— А вот что ты ответишь на такую новость: галстук, в котором вчера пришел Фархад, он купил в магазине!

—Это проверено?— встрепенулась Стелла.

—Абсолютно! Хасият-апа подтвердила. Он нас всех обманул.

— Значит, все-таки это он сдал галстук с макулатурой?

—Гляди, что я несу,— сказал я. С этими словами я развернул лист, на котором дома написал объявление:

Стелла читала долго, я думаю, раз десять успела прочитать, прежде чем нашла, что сказать.

—Даешь ты жару!— возмутилась она.— Разве так можно? Еще и суда не было, а ты уже и приговор объявил. Полагаешь, надо его исключить?

—Не я — справедливость так полагает. И Торжественное обещание тоже...

—Наверное, ты прав,— вздохнула она. — Такое трудно простить. Но все равно... Может, недоразумение?..

—Прощать вообще не трудно!— отрезал я.— Но прощать такое — нельзя!

Когда я вывешивал в классе объявление, ребята окружили меня и засыпали вопросами:

—Неужели за вчерашнее?

— Он ведь принес галстук... Не сурово ли?

Я молчал.

Наконец прозвучал последний звонок и Стелла привела старшую пионервожатую Розу Хегай, которая не могла поверить, что мы собрались по такому решительному поводу, и поверила, лишь увидев объявление. Когда все уселись, Стелла, волнуясь, сказала:

—Экстренный сбор отряда, посвященный вот этому вопросу,— тут Стелла кивнула на плакатик, — объявляю открытым. Вчера мы долго говорили об отношении

отдельных пионеров к красному галстуку...

—О безобразном отношении! — уточнил я.

Роза укоризненно посмотрела на меня — помолчи, мол, будет еще и тебе слово.

—Поэтому,— продолжала Стелла,— говорить долго не придется. Фархад Камилов обманул нас, — сказал, что оставил галстук дома, а сам пошел и купил в магазине.

Трудно описать бурю, которая прокатилась по классу. Фархад вжался в парту.

—Это не все! — закричал я.— Вы забыли главное — он сначала сдал свой галстук с макулатурой, а потом еще и обманул нас.

—Пусть выйдет к доске, нечего прятаться!— так стали кричать все.— Вчера бойко держался.

—Иди сюда, Фархад,— пригласила его Стелла.— Держи ответ перед товарищами.

Фархад вышел как человек, который не выучил урок, и вот неожиданно вызван к доске.

—Не знаю, как получилось!— пролепетал Фархад.— Я бумагу бинтом связал... Хорошо помню. И отнес в кладовку,— все ведь туда относим. А куда галстук делся — и сам не понимаю. Он... в раздевалке вчера пропал... И тетрадка... тоже пропала...

—Ну, конечно!— хохотнул Кулак.— Тетрадка тебе в раздевалке плавки заменяла!

—Да не в раздевалке она пропала!— отчаянно воскликнул Фархад.— В классе... Вот тоже — к словам цепляется.

—А галстука почему поутру не хватился?— спросил я.

—Хватился, как не хватился!— возразил Фархад.— Как в школу пришел, сразу и хватился.

— Это когда мы спрашивать стали?

—Ну... А может, галстук со стула упал — ив стопку?.. Она рядом была.

—Это мы хватились, а не ты,— возразил Юрка.— Это во-первых. А во-вторых, уж больно аккуратно он упал — прямо под бантик. Снайпер, прямо...

—И тетрадки ты не хватился! — веско добавила Стелла.— Так что не выкручивайся.

—Да когда же успеть хватиться!— развел руками Фархад. — Вы же меня... Сразу...

—Разоблачили!— торжественно заключила Стелла.

Фархад молчал.

—А потом ты нас обманул и побежал новый галстук покупать,— сказала Стелла.

—А что я мог сделать?— заметался загнанный в угол Фархад.

—Правду сказать — вот что! — выдохнул я.— Правду! А ты — наврал... Гляди теперь вот сюда и читай,— я показал на Законы юных пионеров — они вывешены у

нас в отрядном уголке, на самом видном месте в классе.

—Сам читай, если забыл,— огрызнулся Фархад.

—Не выкручивайся, читай, вслух читай Законы наши!

Фархад согласился:

—Пожалуйста, могу и прочитать.— Он подошел к отрядному уголку, вздохнул и зашамкал:

—Пионер предан...

—Дальше... дальше...— остановил я его.

—Пионер готовится...

—Дальше.

—Пионер честный...

—Вот-вот, как раз то, что надо! Читай.

— «Пионер — честный и верный товарищ, всегда смело стоит за правду»,— унылым голосом пробубнил Фархад.